Неисповедимый путь

Рамона помогла Билли спуститься. За Фальконером она увидела испуганное лицо Уэйна, и внутри нее все перевернулось. Она повернулась лицом к толпе.

— Вы, испуганные бараны, — сказала она голосом, проникшим во все углы палатки, — никто сегодня здесь не излечился! Людям, которые думали, что они больны, сказали, что они здоровы, каковыми на самом деле и были, а вот те, кто действительно нуждались в помощи, теперь обречены из-за ложной надежды! — ее сердце разрывалось. — То, что здесь делают эти двое, равносильно убийству!

— Заткни свою пасть! — раздался женский голос. Это кричала молодая мать, все еще прижимающая к себе своего ребенка.

Рамона развернулась к Фальконеру.

— Убийству, — проговорила она сверкая глазами, — потому что в глубине души вы знаете, что все это ложь.

Она взглянула на дрожащего мальчика, который снова попался ей на глаза.

— Знаешь ли ты, что такое Неискупимый Грех? — заревел евангелист. — Видеть Мощь Господа и называть ее Работой Дьявола! Ты потеряна для Бога, женщина! — В толпе зазвучали одобрительные восклицания. — Ты потеряна!

Пока швейцары выпроваживали их из палатки, Билли оглянулся и за мужчиной в желтом костюме увидел неподвижно стоящего с полуоткрытым ртом мальчика в желтом. Их взгляды встретились, и Билли почувствовал праведный гнев, горечь и страсть, исходящие от мальчика.

Потом они оказались на поле, и швейцары предупредили их, чтобы они не смели снова заходить в палатку.

Они подождали десять минут, но Джон так и не вышел. Собрание запело громкими голосами. Билли чувствовал, как его мать дрожала при каждом раскате голоса Фальконера. Она взяла сына за руку, и они двинулись в темноте по направлению к дому.

13

— Билли, сынок, проснись! Проснись!

Он сел в темноте на кровати и стал тереть глаза. Спустя некоторое время он разглядел неясные очертания фигуры, стоящей рядом, и узнал голос отца. Билли уговорил себя заснуть несколькими часами раньше, когда мама сказала ему, что отец сердится на них и может не прийти домой. Билли удивился и не мог понять, что было не так. Сила этого юного евангелиста вытянула его на подмостки, но когда он начал исповедь, все пошло кувырком. Ну, теперь по крайней мере папа вернулся домой.

— Прости, — сказал Билли. — Я не хотел…

— Шшшшшш. Нам надо вести себя тихо. Мы не хотим чтобы нас слышала мама, да?

— А почему нет?

— Потому что она спит, — ответил Джон. — Мы не хотим ее разбудить. Пусть это останется между нами, мужчинами. Я хочу, чтобы ты одел ботинки. Нет, не переодевайся, сойдет и пижама. Я хочу тебе что-то показать. Пошли быстрее, но тихо.

Голос отца звучал немного грубо, но Билли, занятый ботинками, этого не заметил.

— Пошли, — сказал Джон. — Мы немного прогуляемся. Ты и я.

— Я включу свет?

— Открой папе входную дверь и не забывай о тишине.

Во влажной тьме ночи стрекотали сверчки. Билли следовал за смутно видимым силуэтом отца. Они пошли по дороге по направлению к шоссе. Когда Билли попытался взять отца за руку, то тот отшатнулся и прибавил шагу. Он все еще злится на меня, подумал Билли.

— Я что-нибудь сделал не так? — задал Билли вопрос, который задавал матери в течение всей дороги до дома. — Я хотел исповедаться в своем грехе, как советовал тот проповедник.

— Ты поступил правильно, — Джон замедлил шаг. Теперь они шли по обочине шоссе в направлении, противоположном Готорну. — Очень правильно.

— Но тогда почему все будто с цепи сорвались? — его папа почему-то был чуточку выше, чем обычно. — Почему ты не поехал домой вместе с нами?

— У меня были на то причины.

Они прошли еще немного. На ночном небе сияли россыпи звезд. Билли все еще окончательно не проснулся, и он не мог понять, куда это отец взял его. Джон теперь шел на два шага впереди Билли и чуть-чуть ближе к дороге.

— Папа, — сказал Билли, — когда тот мальчишка поглядел на меня, я…

Почувствовал внутри себя что-то странное.

— Странное? Как что?

— Я не знаю. Я думал об этом всю дорогу домой, и сказал об этом маме тоже. Это было очень похоже на то, когда я ходил в дом Букеров. На самом деле я этого не хотел, но чувствовал, что должен… Почему так, папа?

— Не знаю.

— Мама говорит, что это потому, что он обладает, — Билли запнулся, пытаясь произнести незнакомое сочетание слов, — Божьим даром. Чем-то в этом роде.

Джон некоторое время молчал, а затем внезапно остановился и стал всматриваться в темноту. Билли не помнил, чтобы он видел его таким большим.

— Давай перейдем здесь дорогу, — тихо предложил Джон. — То, что я хочу тебе показать, находится на той стороне.

— Да, сэр.

Билли двинулся следом за отцом. Его глаза начали закрываться и он зевнул.

Бетонное покрытие шоссе задрожало у него под ногами.

Из-за закрытого деревьями поворота в тридцати футах от Билли выскочил огромный трейлер с прицепом, ослепив мальчика фарами, оглушив шумом двигателя и задушив выхлопными газами.

Билли, находившийся на середине шоссе, был ослеплен и испуган. Его ноги налились свинцом, и он увидел впереди себя тень отца.