Нейромантик

Целый месяц ушел у Кейса на то, чтобы отучить Линду от наркотиков, и лишь тогда из ее ясных глаз исчез животный испуг. Поначалу ему была видна только часть ее сущности, выступающая над поверхностью, подобно айсбергу, но затем айсберг начал таять и дробиться, осколки ненужного уплыли прочь, и пред Кейсом предстала буйная ненасытная страсть, голодная основа наркоманки. Он видел, как девушка бьется в ритме очередного уличного хита, самозабвенно, с полной сосредоточенностью, и вспоминал повадки богомолов, которых продавали в лавочке на Шига, в бамбуковых клетках между аквариумами с карпами-мутантами и ящиками со сверчками.

Кейс уставился в темное кольцо остатков кофе на дне чашки. Это кольцо крутилось с той скоростью, какую Кейс задавал, слегка покачивая чашку, которую держал двумя пальцами. Коричневую пластиковую поверхность стола покрывала патина мельчайших царапин. Кейс – по спине у него пробежал холодок – представил себе бесконечное число случайных прикосновений, потребовавшихся для того, чтобы создать подобный узор жизни. Внутри чайного домика все было отделано в безвестном стиле прошлого столетия, японские традиции непросто сочетались с бледной, почти бесцветной миланской пластикой, но все предметы, казалось, несли на себе такую же тончайшую пленку, будто нервные взгляды и тяжелые эмоции миллионов посетителей определенным образом воздействовали на зеркала и некогда блестящий пластик, оставляя на них следы, затуманивая их поверхность чем-то, что никогда уже не удалить.

– Эй. Привет, Кейс…

Он глянул вверх и встретился с ее серыми, по-прежнему подведенными глазами. На девушке была заношенная французская астронавтская куртка и новенькие белые кроссовки.

– А я искала тебя, приятель.

Линда присела на стул по другую сторону столика, водрузив на столешницу локти. Рукава ее куртки были оторваны возле плеч; Кейс автоматически пошарил взглядом по рукам, выискивая следы уколов.

– Сигаретку? – Она вытащила из подколенного кармашка мятую пачку «Ехэюань» с фильтром и вытряхнула одну для Кейса. Он взял сигарету и прикурил от красного пластикового цилиндра. – Похоже, совсем не спишь, Кейс. Какой-то ты умотанный.

По выговору Линды безошибочно угадывалось место ее рождения – юг Мурашовника, окрестности Атланты. Кожа у нее под глазами была бледной и нездоровой, хотя пока еще молодой и гладкой. Линде недавно исполнилось двадцать. В уголках рта четкие морщинки, следы пережитой горечи, а если приглядеться, можно различить и новые, едва наметившиеся. Темные волосы девушки, зачесанные назад, удерживала повязка из пестрого шелка. Узор на ткани повязки мог представлять собой изображение как электронной микросхемы, так и карты какого-нибудь города.

– Сплю, если вовремя принимаю таблетки, – ответил Кейс, и почти осязаемый вал тоски накрыл его с головой – похоть и одиночество, все неслось на одном и том же гребне амфетаминной волны. Он вспомнил, как пахла ее кожа в жаркой духоте припортовой капсулы, как ее пальцы сплетались у него за спиной.

Это все мясо, подумал он, желание плоти.

– Вейдж, – сказала Линда, нахмурив брови. – Он хочет проделать тебе дырку между глаз.

Она прикурила для себя сигарету.

– Кто сказал? Рац? Ты говорила с Рацем?

– Нет. Мона. Она сейчас гуляет с одним из парней Вейджа.

– Я ему должен не настолько много. И он, конечно, вытрясет из меня деньги, так или иначе.

– Ему задолжала куча народу. Возможно, он решил выставить тебя в качестве примера, Кейс. Серьезно, тебе лучше иметь это в виду.

– Конечно. Как ты, Линда? Тебе есть, где спать?

– Спать? – Она кивнула. – Да, есть. Конечно, Кейс.

Девушка вздрогнула и наклонилась к нему через стол. Ее лицо было все в бисеринках пота.

– Вот, – сказал Кейс, полез в карман ветровки и выудил смятые полсотни. Машинально разгладил купюру под столом, сложил вчетверо и передал Линде.

– Тебе самому это пригодится, дорогой. Лучше отдай их Вейджу.

Теперь в серых глазах было что-то такое, чего Кейс не мог распознать, что-то, чего он раньше никогда не видел.

– Я должен Вейджу куда больше. Возьми. Я все равно в скором времени ожидаю поступлений, – соврал он, наблюдая за тем, как его новые иены исчезают в кармане астронавтской куртки.

– Когда получишь деньги, Кейс, не тяни и быстрее ищи Вейджа.

– Еще увидимся, Линда, – сказал он, поднимаясь с места.

– Ага. – Под каждым из ее зрачков появилось по миллиметру радужки. Санпаку. – Следи за своей спиной, приятель.

Кейс кивнул, торопясь уйти.

Когда пластиковая дверь за ним закрылась, он еще раз оглянулся и увидел ее глаза среди кружева красных неоновых трубок.

Нинсей, вечер пятницы.

Кейс прошел мимо ларьков с якитори и запруженных мостовых, мимо кофейного франчайзинга «Прекрасная дева», мимо электронной бури аркады. Затем, посторонившись, уступил дорогу сарари в черном, приметив значок «Мицубиси генотех», вытатуированный у него на тыльной стороне правой руки.