Нейромант. Трилогия "Киберпространство"

Царство леди 3–Джейн Мари — Франс Тессье — Эшпул прилегало к внутренней поверхности корпуса виллы, она буквально вырубила его, недрогнувшей рукой посносив перегородки наследственных лабиринтов. Получилась одна комната, настолько огромная, что края ее терялись за инверсным горизонтом, где — то там, где плавно искривляющийся вверх пол прятался за краем потолка. Потолок этот, низкий и неровный, был облицован той же имитацией камня, что и стены коридора. Повсюду виднелись зазубренные, по пояс высотой, остатки каменного лабиринта. В десяти метрах от подножия лестницы располагался бирюзовый прямоугольник бассейна; кроме его подсветки, других ламп в помещении не было — по крайней мере, так показалось Кейсу. По потолку плясали, ежесекундно меняясь, пятна голубого света.

Вот у бассейна они и ждали.

Зная, в принципе, что у Молли чуть ли не сверхъестественная, ускоренная нейрохирургами, реакция, Кейс впервые получил наглядную, по симстиму, демонстрацию. Это было словно смотришь видеозапись, замедленную раза в два — медленный, осторожный танец, балет, поставленный инстинктом убийства и долгими тренировками. Казалось, она смотрела на всех троих одновременно: на парня, готовящегося к прыжку с высокого трамплина, на девушку, подносящую к губам бокал, на труп Эшпула с доброжелательной улыбкой и черным провалом левой глазницы. На Эшпуле был все тот же коричневый халат. Зубы его сверкали жемчужной белизной,

Парень прыгнул в воду. Стройное, загорелое тело, идеальные пропорции. Он не успел еще коснуться воды, как из левой руки Молли вылетела граната. Собственно говоря, Кейс узнал гранату только в тот момент, когда та достигла поверхности воды; шарик мощной взрывчатки, обмотанный десятком метров тонкой, хрупкой стальной нити.

Резкий свист игольника — это Молли осыпала лицо и грудь Эшпула дождем разрывных стрел; труп мгновенно исчез, над белой, усеянной черными оспинками спинкой стула взвихрился дым.

В тот самый момент, когда над водой вырос — чтобы тут же обрушиться назад — кружевной свадебный торт, ствол игольника метнулся к 3–Джейн, но ошибка была уже сделана.

Хидео даже не коснулся Молли. У нее подломилась нога.

Кейс отчаянно заорал.

— Долго же ты, — сказал Ривьера, обшаривая карманы Молли. Кисти ее рук окружала матовая черная сфера чуть поменьше футбольного мяча.

— Я видел нечто подобное в Анкаре, — продолжал Ривьера, вытаскивая все новые и новые предметы. — Тоже бассейн, тоже граната, только там трупов было много. Взрыв был вроде бы и слабенький, но не уцелел никто. Гидравлический удар.

Молли пошевелила пальцами. Казалось, материал шара обладал сопротивлением не большим, чем у темперлона. Невыносимо болела нога. Глаза застилала красная пелена.

— Я бы на твоем месте поостерегся.

Внутренности шара словно слегка отвердели.

— Эту милую игрушку Джейн купила в Берлине. Если ты пошевелишь пальцами достаточно долго, шар попросту их раздавит. Материал вроде того, из которого здесь пол. Какие — то там хитрые молекулы. Тебе что, больно?

Молли застонала.

— Кажется, у тебя повреждена нога.

Добравшись до левого заднего кармана джинсов, пальцы Ривьеры нащупали пакет с наркотиками.

— Ага. Последний привет от Али, и как раз вовремя.

Красная пелена начала закручиваться вихрями.

— Хидео, — произнес женский голос, — она теряет сознание. Дай ей что — нибудь. И от этого, и от боли. Она весьма впечатляет, не находишь, Питер? А эти очки, это что, у них теперь такая мода?

Прохладные неторопливые руки, хирургическая точность движений. Жалящая боль укола.

— Не знаю, — ответил Ривьера. — Я не был у нее на родине. Они взяли меня в Турции.

— Ну да, Муравейник. У нас там деловые интересы. А однажды мы послали туда Хидео. Из — за меня, кстати. Я пропустила сюда одного парня, взломщика. А он прихватил с собой семейный терминал. — 3–Джейн рассмеялась. — Я нарочно упростила ему дело. Назло нашим. Хорошенький был он мальчик, этот взломщик. Как там, Хидео, она приходит в себя? Может быть, добавить?

— Если еще добавить, она умрет, — ответил третий голос.

Кровавая пелена сменилась чернотой, и снова музыка, валторны и рояль. Танцевальная музыка.

КЕЙС:::::

:::ВЫХОДИ

ХВАТИТ:::

По глазам и озабоченно нахмуренному лбу Мэлкома плясали остаточные изображения чернеющих букв. Кейс снял дерматроды.

— Ты недавно кричал.

— Молли, — сказал он, чувствуя сухость в горле. — Ей больно.

Кейс взял из кармана противоперегрузочной сетки плоскую белую бутылочку и выдавил в рот глоток безвкусной воды.

— Не нравится мне все это дерьмо.

Засветился маленький монитор "крей". Финн, на фоне зарослей хлама.

— Мне тоже не нравится. Возникли трудности.

Мэлком взлетел над головой Кейса, изогнулся и взглянул через его плечо.

— А это еще кто такой?

— Это всего лишь изображение, Мэлком, — устало ответил Кейс. — Мужик, знакомый мне по Муравейнику. А говорит Уинтермьют. Картинка должна помочь нам чувствовать себя как дома.