Нейромант. Трилогия "Киберпространство"

Свет из служебного люка в задней части аркады освещал мокрые огрызки древесно — стружечных плит, шасси развороченной игровой консоли. На боку тянулись выцветшие строчки розовых и желтых японских иероглифов.

Кейс взглянул вверх и увидел закопченное пластиковое окно, тусклое мерцание флюоресцентных ламп.

Болела спина, позвоночник.

Кейс встал и откинул с глаз мокрые волосы.

Что — то случилось…

Он обшарил свои карманы, ничего там не нашел и поежился от холода. Но куда делась куртка? Кейс поискал ее по углам, заглянул за консоль и плюнул на это бесполезное занятие.

Выйдя на Нинсеи, он прикинул количество народа. Пятница. Наверняка пятница. Линда, скорее всего, в аркаде. Может, удастся стрельнуть у нее денег или хотя бы сигарет. Кашляя, он отжал перёд рубашки и протиснулся сквозь толпу ко входу в аркаду.

Голограммы, изгибающиеся и приплясывающие в такт реву игровых автоматов, сумбурная мешанина полупрозрачных, друг на друга накладывающихся призраков, густой запах пота, и скуки, и напряженного ожидания… Моряк в белой футболке, играющий в "Танковую войну", разнес Бонн водородной бомбой — мертвенно — синяя ослепительная вспышка.

Линда пытала свое счастье в "Замке колдуна" и проиграла, ее глаза были густо обведены черным карандашом.

Кейс положил руку ей на плечо, она подняла голову и улыбнулась:

— А — а–а! Привет! Что это ты такой мокрый?

Он поцеловал ее.

— Это из — за тебя я проиграла, — сообщила Линда. — Смотри, задница. Дошла уже до темницы седьмого уровня, и тут долбаные вампиры меня поймали. — Она протянула ему сигарету. — Чего — то ты не в себе. И где это тебя носило?

— Не помню.

— Да никак ты сел на иглу? Или просто напился? Или наглотался Зоуновых "колес"?

— Может быть… Сколько ты меня не видела?

— Треплешься? — Линда взглянула ему в глаза. — Ну точно, треплешься.

— Нет. Какой — то провал в памяти. Я… Я проснулся на помойке.

— Может, тебя по голове шандарахнули? Деньги — то целы?

Кейс отрицательно покачал головой.

— Ну вот, все ясно. Тебе что, спать негде?

— Думаю, да.

— Тогда пошли. — Линда взяла его за руку. — По дороге выпьешь кофе и что — нибудь съешь. Я отведу тебя домой. Приятная встреча. — Линда сжала ему руку.

Что — то хрустнуло.

Во вселенной что — то изменилось. Аркада застыла, затем завибрировала и…

Ее уже нет. Груз памяти скачкообразно вырос, целый массив знаний вошел в голову, как микрософт в гнездо. Ее нет. Запахло паленым мясом.

Не было и моряка в белой футболке. В пустой аркаде гробовая тишина. Кейс сжал кулаки, оскалил зубы и медленно обернулся. Пусто. Едва державшаяся на краю консоли желтая конфетная бумажка упала на пол, усеянный окурками и стаканчиками.

— У меня была сигарета, — произнес Кейс, глядя побелевшие от напряжения пальцы. — У меня была сигарета, девушка и место, где спать. Ты слышишь меня, сукин сын? Слышишь?

По аркаде прокатилось эхо, и снова стало тихо.

Кейс вышел на улицу. Дождь прекратился.

И ни души.

Мелькали голограммы и танцевал неон. Кейс почувствовал запах вареных овощей, доносившийся с той стороны улицы, из тележки уличного торговца. У ног лежала нераспечатанная пачка "Ихэюань" и коробок спичек. Надпись на коробке: "ДЖУЛИУС ДИН. ИМПОРТ — ЭКСПОРТ". Кейс тупо уставился на название фирмы и его японский эквивалент.

— О'кей, — пробормотал он, поднимая спички и распечатывая пачку сигарет. — Я тебя слышу.

Кейс медленно поднимался по лестнице в кабинет Дина. "Не спеши, — повторял он себе, — только не спеши". Стекающий циферблат сюрреалистических часов, показывающих неправильное время. Неоацтекские книжные шкафы и столик а — ля Кандинский покрыты пылью. Фиберглассовые ящики наполняют комнату запахом имбиря.

— Заперто?

Ответа не было. Кейс подошел к двери кабинета и подергал ее.

— Джули?

Бронзовая лампа с зеленым абажуром отбрасывает на письменный стол Дина круг света. Кейс взглянул на внутренности старинной пишущей машинки, кассеты, мятые распечатки, липкие пластиковые мешочки с образцами имбиря.

В комнате — никого.

Кейс обошел широкий стальной письменный стол, отодвинул кресло. Нащупал револьвер в потрескавшейся кожаной кобуре, прикрепленной к нижней стороне столешницы серебристой ленточкой. "Магнум–357", антиквариат. Антиквариат со спиленным стволом и без скобы, ограждающей спусковой крючок. Рукоятка обмотана скотчем. Скотч стертый, коричневый. И грязный. Кейс открыл барабан и проверил все шесть патронов. Ручная набивка. Мягкий свинец пуль блестит, не успел еще потускнеть.

С револьвером в правой руке Кейс протиснулся мимо шкафа, стоявшего слева от стола, и встал прямо посередине захламленного кабинета, вне пределов светового пятна.

— Торопиться мне, в общем — то, некуда. Так что решай сам. Но, с другой стороны, все это дерьмо мне порядком надоело.

Он поднял револьвер обеими руками, прицелился в середину письменного стола и нажал на курок.

Отдача чуть не сломала ему запястье. Дульная вспышка осветила кабинет словно блиц фотографа. Чувствуя звон в ушах, Кейс уставился на рваную дыру в столе. Разрывная пуля. Азид свинца. Кейс снова поднял револьвер.