Нейромант. Трилогия «Киберпространство»

– Ах, боже ты мой! – Цепочка звякнула, и девушка воспарила над ним. – Эй! Послушай, давай вставай! – Она взмахнула голубым полотенцем. – Хватайся за него, я тебя подниму.

Дейк смотрел на нее сквозь пелену слез. Студентка. Взгляд этакой зануды, не по размеру большой свитер, зубы такие ровные и белые, что могли бы служить вместо справки о кредите. Тонкая золотая цепочка на лодыжке, покрытой (он увидел) мягким детским пушком. Изысканная японская стрижка. Да, тут водились деньжата.

– Эта штуковина могла стать моим обедом, – удрученно сказал Дейк.

Он схватился за полотенце, и девушка помогла ему подняться. Она улыбнулась ему, но настороженно отодвинулась.

– Разреши мне исправиться. Хочешь есть? Это же была проекция, только и всего. Понял?

Напряженно, словно зверь, входящий в клетку, Дейк последовал за ней.

* * *

– Ни хрена себе! – восхищенно произнес Дейк. – Это же натуральный сыр…

Он сидел на продавленном диване, втиснувшись между четырехфутовым плюшевым медведем и кучей дискет. Комната была по щиколотку завалена книгами, одеждой и бумагами. А еда, над которой колдовала девушка, явилась прямо из «Тысячи и одной ночи»: сыр «Гауда», консервированная говядина и – честное слово! – потрясающе вкусные вафли из оранжерейной пшеницы.

– Ну как, – спросила она, – мы можем угодить рабочему парню?

Ее звали Нэнси Беттендорф. Ей было семнадцать. Ее предки – вот жадюги – оба работали, а она училась на инженера в колледже Уильяма и Мэри, по всем предметам на «отлично», кроме английского.

– У тебя, наверное, пунктик такой – крысы? Вроде фобии? – спросила Нэнси.

Дейк мельком взглянул на кровать – очень-очень низкую, едва возвышавшуюся над полом.

– Да нет, в общем-то. Это кое-что мне напомнило, только и всего.

– Что напомнило? – Она присела на корточки, свитер задрался, открывая гладкое матовое бедро.

– Ну… ты когда-нибудь видела… – голос его невольно повысился, он комкал концы фраз, – Монумент Вашингтона? Ночью? Там наверху на обелиске есть два маленьких… красных огонька… вроде авиационных маяков, и я… и я… – Неожиданно его затрясло.

– Ты боишься Монумента Вашингтона?

Нэнси взвизгнула, повалилась на спину и залилась хохотом, дрыгая длинными загорелыми ногами. На ней были малиновые трусики.

– Я лучше умру, чем еще раз на него посмотрю, – медленно произнес Дейк.

Нэнси перестала смеяться, села и принялась изучать его лицо. Она побледнела и стала напряженно покусывать нижнюю губу. Похоже, она выкопала что-то такое, о чем думать не хотела. Наконец отважилась на вопрос:

– Ты закодирован?

– Да, – горько сказал Дейк. – Они сказали, я никогда не смогу вернуться в округ Колумбия. И еще эти сволочи смеялись…

– За что они тебя?

– Я вор. – Он не стал уточнять, что жил за счет магазинных краж.

* * *

– Куча старых хакеров угробили жизнь на программирование машин. И знаешь что? Оказалось, человеческий мозг ничуть не похож на эти чертовы машины. Они программируются совсем по-разному.

Сотни холодных и пустых ночей, проведенных в незнакомых компаниях, подготовили Дейка к этому безумному истерическому трепу, к бесконечной болтовне, которую одиночество навязывает своему редкому слушателю. Нэнси несло, а Дейк, зевая и поклевывая носом, гадал, сможет ли он не уснуть сразу, когда в конце концов они окажутся в ее постели.

– Я сама закодировала эту проекцию, которая так тебя испугала, – сказала девушка, подтягивая колени к подбородку. – Это против грабителей. Она как раз оказалась со мной, и я сунула ее тебе под нос. Мне стало так смешно, когда ты пытался всучить мне этот фиговый индояванский программатор. – Она наклонилась и опять вытянула руку. – Смотри.

Дейк инстинктивно съежился.

– Да нет, это не страшно! Ей-богу, это совсем другое! – Она раскрыла ладонь.

На ладони переливался совершенный, идеальной формы, цветок голубого пламени.

– Взгляни на это, – восхищалась девушка, – ты только взгляни. Я сама его запрограммировала. Это не какой-нибудь пустячок, перебирающий семь картинок по кругу. Тут непрерывная петля на два часа, семь тысяч двести секунд, и ни одно изображение не повторяется, каждое мгновение индивидуально, как снежинка!

В глубине пламени сверкал прозрачный кристалл. Его грани вспыхивали, плыли, пропадали, переходя в яркие, режущие глаза образы. Дейк поморщился. По большей части люди. Хорошенькие голенькие человечки, занимающиеся любовью.

– Черт подери, как ты это сделала?

Девушка встала, переступая босыми ногами между кипами глянцевых журналов, подошла к грубой фанерной полке и картинным жестом смела оттуда кипу распечаток. Дейк увидел ряд аккуратных маленьких консолей, выглядевших очень дорого. Штучная работа, спецзаказ!

– У меня тут неплохое железо. Визуализатор образов. Эмоциомикшер. А это анализатор, полностью имитирующий человеческий мозг. – Нэнси выпевала сложные названия, как литанию. – Квантовый импульсный стабилизатор. Коммутатор программ. Генератор изображений…

– И тебе нужно все это, чтобы сделать одно маленькое пламя?