Негатор

Теперь осталось нагрузить Сафара очередной порцией заданий. Мне пришлось потратить целый час с лишком на составление примеров. Когда же я пришел в комнату Сафара, то увидел там ее обитателя вкупе со всем врачебным персоналом. Я даже не успел высказать вслух удивления. Сафар картинным жестом отставил в сторону костыли и остался стоять на ногах, причем, постояв немного, он даже слегка повернул корпус налево и направо.

Я был впечатлен – тем более, что видел, каков был больной до начала лечения. Пришлось потратить силы и умение на ответный картинный жест.

Для начала я подошел к Ире и чмокнул ее в щечку. Судя по реакции, нашей целительнице после этого нужны были услуги мага жизни для лечения кататонии, психиатра (для выведения из обалдения), а также рюмочка надлежащего напитка (для прихождения в себя).

Моану я нокаутировал, поцеловав ей руку. Бедняжка даже не нашлась что сказать. Мне пришлось идти на выручку:

– У нас это принято.

– Что? – прошептала маг жизни.

– Целовать женщине руку в знак особого почтения.

Молчание.

Сафар вывел из заторможенного состояния наших женщин:

– Я могу простоять без костылей хоть пять минут! – хвастливо заявил он. Этого оказалось достаточным, чтобы медицина разразилась шумными протестами. Больному всучили костыли и повели под строгим конвоем на процедуры.

А я втихую порадовался за парня. Но по окончании процедур загрузил его кучей примеров по сложению.

В конце дня я подбил итоги. Вышло все не так плохо: полтора кристалла отполированы, – я и сам не ожидал такой резвости, Сафар сделал ошибки в трех примерах из сорока девяти, прибыло и уже загружено в надлежащий бак сырье для изготовления сусла, сделаны три амулета для связи. Правда, они так и остались неопробованными, поскольку для этого один из абонентов должен был отъехать на приличное расстояние – примерно с десяток километров.

Следующий день я запланировал почти полностью посвятить двигателю. Мы подобрали местечко для него и даже сделали что-то вроде небольшого сарайчика. Как раз к моменту его окончания пожаловал мастер Фарад с помощником. Тот был представлен как Хорот-ин.

Помощник оказался именно таким, каким и должен был быть: молодым, вихрастым, непочтительным и самоуверенным. Он после весьма недолгого размышления предложил проект составной трансмиссии из восьми валов с промежуточными опорами.

На мой взгляд, проект был неважным. Очень уж разнилась высота в опорах. Даже при гибких муфтах (а я именно такие и запланировал) вибрация была бы чудовищной. Для начала я предложил сделать координаты опоры регулируемыми (с возможность смещения по горизонтали и вертикали). Надо отдать парню должное: он сообразил сразу.

– Вы опасаетесь сильной вибрации?

– И ее тоже, а также усталостных разрушений.

– ???

Ну да, с усталостью металла инженеры столкнулись лишь в девятнадцатом веке. Пришлось прочитать на эту тему небольшую лекцию, куда вошли также способы борьбы с таковой.

Через четыре часа споров сошлись на взаимоприемлемом проекте. В него по моему настоянию вошла также возможность подключения второго станка через ременную передачу: именно так это и делалось в девятнадцатом веке. Был предусмотрен и выключатель кристалла. Цену трансмиссии установили в шестьдесят сребреников, и за сорок дополнительных Фарад брался поставить второй полировальный станок.

Само собой, мастеров пришлось угостить обедом. А после него я устроил маленькую демонстрацию.

– У вас не найдется ножа?

– Конечно, – с удивлением.

Нож был из низкоуглеродистой стали. От иного материала я бы отказался наотрез. Через десять минут работы с полутонким абразивом одна сторона ножа блестела почти зеркальным блеском. Рассчитано было, разумеется, на неопытные глаза. Их обладатели пришли в полное восхищение. А владелец опытных глаз помалкивал в тряпочку о многочисленных дефектах полировки.

– Скажите, уважаемый Профес-ор, а что вообще можно полировать с помощью этого станка?

Опа, вопросик не из простых. Отвечать нужно с максимальной осторожностью.

– Металл, если не очень твердый, – можно. А вот стекло до зеркального состояния – даже и пробовать не буду, все равно не получится.

И это чистая правда. Не стал я заготавливать порошок крокуса (окиси железа), который употребляется для полировки стекла и камней с невысокой твердостью. Кварц, топазы, бериллы и корунды отполировать с помощью крокуса практически невозможно.

– И еще один заказ, с вашего позволения…

Я хотел заказать примитивный угломер – чтобы измерять углы между гранями. По уму такую вещь надо бы делать из высокотвердой стали – то есть из высокоуглеродистой и с надлежащей термообработкой. Но я поопасался делать такой заказ. Так что пришлось поручить мастерам изготовление бронзового прибора.

Еще оставалось время, и я его использовал для лекции Сафару о вычитании, заодно привел с пяток примеров. Потом Сафара увели на процедуры, а я дополировал отложенный накануне кристалл.

На следующее утро посыпались неприятности.