Негатив. Том II

Я изо всех сил напрягся, и лицо покрылось испариной, по виску стекла капля пота. Герман Харитонович кивнул и метнул в меня пули. Те угодили в незримую преграду и, за исключением двух, разлетелись самым хаотичным образом! Три упали на пол, одна ударила в потолок, отскочила от него и шибанула меня по макушке, ещё несколько покатились по партам. А парочка беспрепятственно прошли через преграду и ударили в грудь.

— Убит, — подытожил лектор, немного помолчал и добавил: — Но, пожалуй, всё же не безнадёжен. Работай над схемой!

И я работал. Потом стрелял — от бедра и, удерживая пистолет в левой руке, а затем и вовсе одновременно из пары ТТ. Ну а после инструктажа по тактике, стреляли уже по мне, и вот тут было чем гордиться, поскольку на сей раз обошлось без синяков.

Пятница выдалась на удивление спокойной, разве что пришлось наравне со студентами отдуваться на семинарах по логике и риторике, да едва не попался на глаза Юлии Сергеевне, когда слишком уж самонадеянно присел в буфете за соседний стол и закрылся развёрнутой газеткой. Но было интересно послушать пустой трёп представителей чуждого социального класса в их, если так можно выразиться, естественной среде обитания. Меня откровенно позабавили все эти муки выбора между походом в клуб и дансинг-холл, обсуждения столичных портных и модных фасонов, перемывание косточек общим знакомым и единодушное осуждение излишней либеральности институтских порядков по отношению к выскочкам-простолюдинам. Таким только дай власть — ещё и крепостное право восстановят. Поубивал бы…

В субботу после занятий я забежал на кафедру кадровых ресурсов и получил у Алберта Павловича на посещение ресторана уже не жалкую тридцатку, а вполне существенную сумму в семьдесят пять рублей.

— Ты только там не шикуй! — предупредил куратор. — Работать идёшь. Понял?

— Так точно, — подтвердил я

— Валя сразу в ресторан подойдёт. Жди её там.

— Хорошо.

Я написал расписку и поспешил в первую лабораторию. Процедура принесла увеличение длительности на очередную секунду, и в превосходном расположении духа я посетил парикмахерскую, обновил причёску и побрился, после поехал на курсы, где и выхватил сначала от Германа Харитоновича за кинетический экран, а потом и от инструктора по стрелковой подготовке.

— Плевать, что в жизни с двух рук стрелять не доведётся! — разорался он на меня. — Ты навык нарабатываешь! Тебе ж придётся одновременно пистолет использовать и энергетические конструкции задействовать! Как ты это делать собираешься, если даже просто в сторону мишени пальнуть не можешь из двух стволов?!

Как итог — меня задержали на час для дополнительных упражнений и в «Гранд-отель» я поехал прямо из учебного центра, портфель пришлось сдать в гардероб. Стол на этот раз для нас забронировали другой, официант проводил в высоченному аквариуму, за стеклянными стенками которого плавали живые осетра.

— Что-то закажете?

Я вытянул из жилетного кармана часы, откинул крышку и с сомнением поглядел на предупредительно раскрытое меню. Было без пяти минут девять, в итоге я попросил принести бифштекс с печёным картофелем, а на вопрос о напитках коротко ответил:

— После.

Официант ушёл, и тогда я с беспечным видом скучающего зеваки огляделся по сторонам. Всё было как в прошлый раз: респектабельная, не сказать — напыщенная, публика вела чинные беседы, оркестр играл попурри из популярных мелодий и пока что никто не танцевал. Для этого было слишком рано. А вот появиться Валентине уже стоило, но не пришла она ни в пятнадцать минут десятого, ни в двадцать пять.

Я особо на этот счёт не переживал, расценив опоздание игрой на публику, и пребывал в такой уверенности ещё минут пять, пока подошедший официант не объявил, что господина Линя просят к телефону. Слово «господин» он произнёс как-то очень уж неуверенно, но мне уже было не до того. Поспешил в вестибюль, взял трубку, лежавшую рядом с телефонным аппаратом, поднёс её к уху.

— Алло?

— Привет, Петя! — послышался сквозь шорох помех голос Валентины. — Сегодня не смогу, меня по субботам на дежурство поставили. Забронируй столик на следующую пятницу на это же время. Пока-пока! Целую!

Наверное, совладать с выражением лица мне всё же не удалось, поскольку метрдотель участливо поинтересовался:

— Всё хорошо?

— Сегодня она не может, — невесть зачем сказал я вслух, записался на пятницу и поплёлся обратно в зал. Уши от смущения горели огнём, так и казалось, что все пялятся исключительно на меня, но очень скоро эти эмоции перекрыла злость.

Я был зол на себя за то, что поторопился с заказом, и теперь не мог просто отсюда уйти, но ещё больше был зол на Альберта Павловича. Это всё он! С Вали взятки гладки, что приказали, то и сделала, в дурацкое положение меня поставил именно куратор. Поэтому и велел сразу в ресторан идти!

Превосходный бифштекс немного примирил с объективной действительностью, и вот так сразу покидать ресторан я не пожелал, попросил на десерт ромовую бабу и чайничек пахартского чёрного чая.