Нефть в обмен на девушку

Барри кивнул, и они выпили. Филатову после долгого перелета и суматошного дня водка показалась очень своевременной. Что же касается Барри, то он, аккуратно проделав все манипуляции, теперь прислушивался к собственным ощущениям.

– Нравится? – спросил Филатов, наливая по второй.

– Кажется, да, – задумчиво ответил Барри. – А хлеб только нюхать?

– Можно положить сверху кусочек сала и съесть…

По мере опустошения бутылки обстановка становилась все более непринужденной, а когда Филатов достал из чемодана вторую, и вовсе стала домашней. На улице стемнело, но свет в номере включать не стали. Только одинокая лампа, висевшая над самым столом, освещала разгоряченные лица собутыльников. Обычная русская водка и традиционная закуска понравились Барри.

Все было хорошо и весело, но Филатов, который был покрепче Барри, время от времени замечал в нем скрытое беспокойство. Выждав подходящий момент, Филатов как бы невзначай обронил:

– Водку положено пить с удовольствием, а ты все время о чем-то думаешь. Так нельзя!

– Тебе легко говорить! – навалившись на стол, ответил Барри. – Ты у нас свободный человек, депутат, а я простой офицер. И у меня есть начальство, которое всюду сует свой нос и мешает работать!

Барри заглянул в свой пустой стакан и многозначительно поднял брови – почему пусто? Филатов, напряженно ловивший каждое слово, тотчас разлил водку и подвинул Барри банку с последним огурцом.

– Они всегда считают, что лучше разбираются в ситуации и лучше знают, что надо делать!

Барри выпил, поморщился и полез за огурцом. Огурец не давался, увертывался, а когда Барри наконец вытащил его из банки, выскользнул из мокрых пальцев и плюхнулся на стол.

– Ты имеешь в виду наше дело? – холодея от неприятного предчувствия, спросил Филатов.

– И его тоже… – Барри осторожно протянул руку к огурцу и замер. – Но я все равно буду делать так, как считаю нужным!

И он молниеносным, почти неуловимым движением схватил огурец. К сожалению, хватка оказалась чрезмерной, во все стороны брызнул сок и в руках у растерянного Барри осталась пустая шкурка.

– Сила есть – ума не надо! – от души засмеялся Филатов.

– Это вы так про американцев говорите? – обиделся Барри и пошел мыть руки.

Оставшись один, Филатов задумался. И снова всплыл неизвестный из аэропорта. Пусть его послала третья сила, пока не важно какая. Но зачем? Что он мог сообщить? О чем предупредить? Филатов перебирал разные варианты, и по-всякому получалось – речь, скорее всего, пойдет о Барри. Аббас – враг, и это не вызывает сомнений, Кеган – его приспешник, значит, тоже враг. О них и говорить нечего. А вот Барри вроде как свой человек, соратник. И если речь идет о нем, то понятно, почему неизвестный прячется – боится. Таиланд – зона американского влияния, здесь Барри может без труда разобраться с мешающим делу болтуном. Опять же его постоянное беспокойство: он-то говорит, что начальство виновато, а как на самом деле?

«Эх, Барри, Барри… – подумал Филатов. – Верить тебе или нет? Не знаю…»

Тут как раз вернулся Барри. Освежившись холодной водой, он взбодрился и вспомнил о том, что кроме водки и соленых огурцов в мире существуют женщины.

– Может, все-таки съездим куда-нибудь? – предложил Барри, садясь к столу.

– Да не хочу я с этими тайками дело иметь! – отмахнулся Филатов. – Какие-то они мелкие.

Он поднял бутылку – что-то еще там плескалось – и налил понемногу.

– А тебе высокие нравятся? – оживился Барри. – Как Тинни?

– Конечно! У нас до войны в Багдаде свой дом был, и вот я приезжаю, а она навстречу выходит – настоящая королева! – Филатов вспомнил, как тогда было хорошо, и расстроился. – И какого черта вы в Ирак полезли!

– Я был категорически против, и многие мои коллеги тоже, только таких, как мы, никогда не спрашивают. К тому же все до смерти испугались химического и бактериологического оружия…

– Которого, между прочим, так и не нашли! Они выпили.

– Нельзя найти то, чего нет, – Барри разломил пополам последний кусок хлеба и, громко понюхав его, стал жевать. – Но там еще одна причина была…

– Интересно, какая? – спросил Филатов.

– Поступила информация о резком увеличении количества фальшивых долларов, причем очень высокого качества. Позже выяснилось, что их печатают в Ираке.

– Вы им – санкции, а они вам – фальшивые доллары! По-моему, справедливо.

– А по-моему, нет! – обиделся за родную валюту Барри. – Мы не можем шуметь открыто об этом, но и терпеть нельзя. Иракцы бьют по основам мирового порядка.

Филатову стало не по себе.

– Кстати, именно твой приятель Кеган помог им достать печатное оборудование, – продолжал Барри.

– Да, я слышал, что он чем-то подобным занимался, – небрежно обронил Филатов. – Но вроде бы для печатания местных динаров…

– Хватит о работе! – Барри стукнул кулаком по столу. – Значит, совсем не хочешь к тайским девкам съездить?

– Совсем.

– Давай тогда хотя бы шоу посмотрим.

– Шоу, говоришь?

«Правда, что ли, съездить? – подумал Филатов. – А то разговор куда-то не туда пошел…»

– Шоу, шоу! – не унимался Барри. – Девочки выходят, разные штуки показывают. И никакого секса!

– Тогда поехали. Только сначала надо допить.

– Зачем?