Нефрит

Потянувшись вперед, я целовала его прикрытые глаза, и касалась кончиками все еще подрагивающих от пережитых эмоций пальцев лица своего любимого мужчины, который не торопился двигаться дальше, наслаждаясь каждым моментом того, как наши тела подходили друг к другу, пройдя через испытание болью и нечеловеческой выдержки.

Нефрит поворачивал голову, протираясь колючей щетиной о мои раскрытые ладони и целуя каждую подушечку осторожно и нежно, опуская руки на мои бедра, чтобы сделать первое движение — мягко плавно и размеренно, когда я слегка проехалась своими раскрытыми бедрами по его животу, так де плавно опускаясь на его бедра, ощущая его внутри себя каждой возбужденной и трепещущей в неге клеточкой.

Никаких резких и порывистых движений, я словно плыла по волнам блаженства, ощущая, как он поглаживает меня изнутри, проникая глубоко и заполняя собой без остатка, не причиняя боли, а даря такое наслаждение и непередаваемый восторг, что я не могла подобрать слов, чтобы сказать ему, как же я счастлива рядом с ним.

С моим могучим прекрасным Берсерком.

Моим восхитительным мужем, который сейчас собирал своими губами мои стоны, целуя мягко и терпеливо, пока волна нового оргазма поднималась из недр моего тела благодаря лишь ему одному. даже если я думала, что уже не способна сегодня вознестись к пылающему небу снова, рассыпаясь на миллионы горящих угольков, с судорожным выдохом утыкаясь в мощное плечо Нефрита.

Он не торопился, давая мне прийти в себя и в этот раз, мягко рассмеявшись, когда я сонно выдохнула, едва улыбаясь:

— Еще не утро?

— Еще даже не глубокая ночь, моя кудряшка.

А я уже была готова спать без всех конечностей, довольная, счастливая и удовлетворенная до такой степени, что словно плыла где-то в розовых облаках!

До утра я еще не раз вспоминала слова Нефрита, произнесенные им в городе о том, что не каждый партнер способен выдержать его темп и напор, даже если знала наверняка, что меня он жалел и не выплеснул всю свою накопившую страсть и желание даже на половину, когда осторожно уложил меня на бок, укутывая краем тяжелого теплого пледа.

— Знаешь, придет время, и я так натренируюсь, что ты будешь засыпать первым и просить о пощаде, — сонно прошептала я, блаженно утыкаясь носом в его горячую грудь и ощущая, как сильные большие руки обнимают, прижимая бережно к себе.

— Ловлю на слове, — тихо рассмеялся Нефрит, поправляя мои волосы и убирая прилипшие к влажной шее прядки, чтобы поцеловать, — Спи, любимая. Скоро утро и нам нужно будет выдвигаться в дорогу.

Кажется, Нефрит говорил что-то еще, но я уже не слышала, тут же провалившись в глубокий, счастливый и блаженный сон, словно перерождаясь от этого чувства душевной феерии и легкости.

Но как бы я не хотела остановить время и просто понежиться в объятьях любимого, и даже не шевелиться, а утро все равно настало, даже если в пещере было по прежнему темно и по ночному уютно.

То, что пора вставать я поняла по тому как зашевелился Нефрит, сонно потянувшись и, не пытаясь разбудить. почему-то принялся одевать меня в теплые от костра вещи, снова заворачивая в плед и пытаясь дать лишнюю минутку для сладкого сна.

— Куда ты? — прошептала я, не желая расставаться с его жаром и сильными руками, видя во мраке, освещенном костром, как Нефрит широко улыбнулся, возвращаясь ко мне после того, как подкинул в него еще гость сухих веток, чтобы упереться руками по обе стороны от меня и мягко поцеловать, чуть подмигивая:

— Так все таки мясо или рыба?

— Ты! — выдохнула я, потянувшись вперед руками, чтобы обвить его могучую шею, притягивая к себе и стараясь не замечать, как после прошедшей ночи тело ломит и болит, а в некоторых местах особо сильно, даже если эта боль была приятным напоминанием о том, кому я принадлежу, — Всегда только ты!

Огонь в неоновых глазах не потухал никогда, и снова его пламя полыхнуло вокруг черного зрачка, а широкие плечи напряглись под моими ладонями, даже если Нефрит улыбнулся, легко касаясь кончиком носа моего:

— Не провоцируй меня, Кудряшка, иначе мы не выйдем отсюда еще сутки, и опоздаем на общий сбор. Если ты не позавтракаешь этим утром, то нормально покушать сможешь только следующей ночью, потому что в течение дня остановится на нормальный полноценный привал у нас не получится.

Все это было правильно, но разве я могла оторваться от него?

Разве могла разомкнуть свои руки и отпустить его. когда жадные горячие губы касались моих, скользя так легко, но так завлекающее, и я знала точно, что ему так же невыносимо тяжело отпустить меня.

— Так мясо или рыба? — выдохнул Нефрит снова повторяя вопрос, и кусая меня легко за нижнюю губу, словно предупреждая, что если я снова скажу не то, что нужно, то нарвусь на большие неприятности…а еще на самые сладкие сутки в своей жизни, о которых только можно мечтать!

Но стоило мне только втянуть в себя воздух, чтобы дать неверный ответ, Нефрит явно ощутил мое игривое настроение. чуть прикрыв глаза и покачав головой:

— …подумай о Мие, крошка….они будут ждать нас в назначенное время и день.

Пришлось сжать губы и тяжело выдохнуть, на секунду закрывая глаза.