Недостреленный (АИ)

— Чем ты ей пригрозишь? Может такое быть, что так и произошло, — возразил я. — А может и нет. Надо этого типа брать, тогда и узнаем.

— Ну, пошли, что ли. Возьмём его за жабры, — нетерпеливо проговорил Павел.

— Подожди… А как ты к нему зайдёшь? Ключ от двери имеется? Если назваться, то может и не открыть, а то и стрелять начнет.

— Не боись! Щас организуем! — Павел бурлил энергией.

Он поводил взглядом по двору, увидел какую-то дверь в помещение, зашёл туда и вскоре вышел с бородатым мужиком в сером фартуке. Как я понял, это был дворник, который следил за порядком в этом дворе и жил тут же в доме, в дворницкой. На вопрос Никитина о жильце нужной квартиры дворник ничего толкового не сказал. Заселился недавно, живёт тихо, баб не водит, не буянит, чего еще надо. С людьми не встречается, дворник видел, как заходил к нему кто-то разок и всё.

Никитин объяснил дворнику, что от него требуется, и мы пошли на второй этаж. Подойдя к двери квартиры, мы встали с револьверами у стены сбоку от двери со стороны ручки, а дворник позвонил в звонок.

— Кто еще? Чего надо? — раздался мужской голос.

— Дворник это, Семёныч. Тута с водой непорядок, вот смотрим. Дозвольте взглЯнуть…

Пауза… Раздался щелчок открываемого замка, дверь немного открылась. Дворник отодвинулся в сторону. Сзади меня раздался голос Никитина, начавшего выходить в пространство перед дверным проемом: "Уголовно-розыскная ми…". Окончание фразы заглушил громкий выстрел, эхом отдавшийся в подъезде. Пуля ударила в стену напротив. Житель сделал попытку захлопнуть дверь, но я с силой ударил ногой снизу в угол двери, не высовываясь из-за края стены, и для острастки выстрелил в дверь, чтобы напугать. Человек бросился вглубь квартиры, метнулся в комнату и захлопнул комнатную дверь. Мы с Павлом ворвались внутрь. Опять грохнул выстрел, дверь комнаты изнутри прошила пуля.

— Хватай!.. — Павел указал на стоящую в прихожей тяжелую вешалку для верхней одежды.

Мы, вооружившись эдакой штангой, долбанули ей в дверь комнаты. В ответ услышали звон разбитого стекла. Ударили с силой еще раз, дверь открылась, показывая выбитое окно. Мы ворвались в комнату и бросились к нему. "А вдруг не выпрыгнул, а здесь?!" — мелькнула у меня в голове. Но нам повезло, преступник припадая на одну ногу, бежал по двору к выходу в переулок. Никитин встал перед окном, направил револьвер на убегавшего. "Бах! Бах! Бах!" — отдалось у меня в ушах. Бегущий упал и не двигался. Мы, подождав, несколько секунд и убедившись, что он не шевелится, бросились наружу. Сбежав по лестнице, мы выскочили во двор и подбежали к лежавшему мужчине. Он не дышал, у него были пулевые ранения в ноге и спине. Мы постояли рядом, поглядев друг на друга. Никитин сплюнул на снег:

— Вот паскудство! Наповал…

— Что делать будем? — спросил я.

— Что делать, что делать… Звонить, вызывать повозку. И получать нагоняй…

Интересные ссылки.[12]

Глава 7

Мы разделились: я пошел в уже знакомую аптеку звонить на третий Знаменский, а Никитин остался обыскивать и сторожить тело. Вернувшись, я застал Никитина вместе с дворником, стоявшими у тела убитого.

— Позвонил. Пришлют сани, — сказал я.

— Семёныч, — обратился Никитин, — ты постой здесь, скоро из милиции на санях подъедут труп забрать. А мы покамест его квартиру осмотрим.

Павел показал мне найденные вещи убегавшего от нас человека: револьвер, выпавший из его руки, пачка смятых купюр различного достоинства и разных годов выпуска, от царских до "керенок", нож и небольшая тонкая книжечка или блокнотик. Это на самом деле оказалась паспортная книжка, так она и называлась, на имя некоего мещанина, а что меня особенно удивило, в книжке была запись, что она выдана в 1917 году сроком на пять лет. "А я ведь ничего не помню о документах Российской империи, — подумал я. — Почему на пять лет?" Кроме имени, сословия, возраста, вероисповедания и рода занятий были еще приметы владельца паспорта: рост, цвет волос и "особыя приметы", здесь незаполненные.

Мы вошли в подъезд, поднялись по лестнице и зашли в открытую дверь квартиры. Комнатная дверь была нараспашку, из разбитого окна тянул холодным воздухом.

— Давай, я одеялом окно завешу, — предложил я. — И дуть не будет, и не видно снаружи.

— Угу… — промычал Никитин, осматриваясь. — Ну, смотрим, что у него в столе и в шкафу. Здесь класть больше не где.

— Не, надо везде искать. Вдруг у него тайник какой был, — возразил я. — Я от двери по этой стене пойду, а ты в другую сторону, может и найдётся что, нам сейчас любая зацепка пригодится.