Недостойный сын

Пара фраз… Внутреннее единение среди этого сумасшествия, и… воспоминание, как Ликкарт подходит тогда, после прибытия из кровавого рейда, где я чудом остался жив. Когда стою, глядя на звёзды, и хочется выть от несправедливости и смертей. Не спрашивает подробностей, а ждёт честного ответа, который может дать лишь мужчина мужчине. «Очень тяжело пришлось?» Фраза, которую не хотел слышать ни от кого из близких, чтобы не врать. Только сказана она так, будто бы Ликк сам не раз смотрел смерти в лицо и знает, о чём спрашивает. Ему не нужны подробности — лишь искренний ответ. Он не собирается жалеть, а хочет помочь. Мечом или словом — неважно. Встал рядом и стоит…

Смог бы так прошлый Ликкарт? Тот? Настоящий? Нет. Этот же… Тело сына и душа Ладомолиусов! Всех! Начиная от первого Кралита, разрубившего мечом золотую монету, и, заканчивая отцом, который передал любовь к стране ему — дуралею Венциму, бредившему с детских пелёнок подвигами и морем.

Приём в семью произошёл мгновенно. Хотя… Он ведь и раньше был принят. Тот, отвернувшийся от всех, использующий близких людей, внезапно стал СЫНОМ. Моим сыном, на которого оставлю дорогих сердцу женщин после смерти! Пусть и не знал всей подоплёки с замещением душ, но ведь поверил в человеческое! Зачем менять то, что само сложилось? Привыкать, конечно, придётся, но это не отвыкать!

Протягиваю руку, приглашая в семью… Жмёт сильно! Так, как это сделал бы я сам или мои предки! Так, как это сделал бы любой Ладомолиус! Кровь от крови и плоть от плоти! И смотрит, засранец, уважительно, но с вызовом! К Хиргу все домыслы! Ликкарт вернулся!

— Нас зовёт к себе, дядя Браир. Говорит, что не должны поубивать друг друга.

— Старый пьяница, как всегда, прав, — отвечает Венцим с лёгкой усмешкой. — Всё жду, когда последние мозги пропьёт, но у него их слишком много. Прислушайся к его бредням — они стоят многих мудрых книг.

В резиденции канмера Двуликого… В этой, настоящей резиденции, а не той, что выставляется напоказ в столице, сын с отцом усаживаются в кресло, настороженно глядя на Браира.

— Воссоединение произошло! — хлопает в ладоши он, отпивая прямо из горлышка бутылки. — Недолго, правда, радоваться… Что впереди? Впереди плохо… Врагам нашим! Для нас это хорошо. Своей глупостью Ликкарт открыл замечательную возможность избавиться от гиргоповых свиней! Племянничек! Ты умер для всего Вертунга и отправляешься в Орландию, где можно найти выход на того, кто затеял переворот в столице. Папаня твой организует тайную доставку… Венцим? Ты же сделаешь это?

— Могу, — кивает ренгафар.

— Я верил в тебя, родственник! Так… О чём я? А! Ликк знаком с местным герцогом лично. Нужно убедить его посадить нашего незадачливого любовничка, как какого-то разбойника, на Мрачные острова, чтобы потом совершить с них побег и влиться в сборище пиратов, готовых атаковать Гратилию. Надеюсь, что вы оба не сомневаетесь, что подобное должно случиться?

— Что за Мрачные острова? — интересуется Ликкарт.

— Тюрьма, место ссылки для всякого отродья. Информацию потом всю дам. Сбегаешь с них, попадаешь в столицу, связываешься с кем посчитаешь нужным из наших и ломаешь планы внезапного захвата. Вычислишь зачинщика — совсем хорошо… Но плохо, что тебе никто не поверит. Ничего! Поможем!

— Его узнают сразу, — возразил Венцим.

— Не сразу… Не сразу пошлём! Бороду пару рундин пусть отращивает и пострижётся налысо. Примитивная маскировка, но действует хорошо. Лысая башка всегда меняет человека!

— А как же семья?! Как мама с сестрой?! — вскочил Ликкарт. — Пусть остаются в неведении? Жестоко!

— А сами решайте, — сделав очередной глоток, развёл руки в стороны Браир, не выпуская бутылку. — Лита, точно, смолчит, но Сарния может и испортить всё.

— Это моя забота, — ответил Венцим. — Приеду — разговор получится серьёзным…

— Вот и езжай к ним — мне же самому продумать надо предстоящее. Ликкарт теперь тоже тут поживёт и, думаю, поможет в составлении планов. Столько интересных вариантов открывается, что и не поймёшь, где хорошо, а где… Ну вы сами знаете!

По приезде в загородное поместье ренгафар Венцим сразу увлёк Литарию в свой кабинет.

— Дорогая, — мягко спросил он, с трудом сдерживая эмоции, — какие вести от Ликкарта?

— Ты уже в курсе? Мне доложила приставленная к нему Соггертом служанка Альда, что не появляется с самого вечера. Уехал в дворцовой карете, и всё. Я сильно переживаю. Если Ирисия задумала что-то плохое — а она не могла не задумать! — то нашему сыну грозит опасность. Нужно поднимать все связи и…

— Не нужно. Скажи, ты собиралась рассказать мне всю правду о Ликке?

— Я не понимаю тебя.

— Помнишь нашу клятву перед алтарём, когда становились мужем и женой? Особенно эти слова: «Да будем сердцами и помыслами вместе! Будем искоренять ложь в наших душах, соединившись в единую!» Помнишь, чей это был алтарь? Эрины Милостивой! Не Хирга, а Эрины!

— Я всегда придерживаюсь её. О чём ты?