Недобрый час

Рука нащупала в кармане кости, атрибут своего покровителя. Скрипнув зубами, вожак положился на удачу.

За спиной у Мошки раздался веселый голос молодого мужчины. Он звучал так, будто легко обходит защиту низких, грубых голосов и вонзает ядовитые остроты им в брюхо.

Мошка отпрыгнула и обернулась, готовая рвануть в темноту. Фигура не стала ловить ее. Она осталась стоять у двери, полностью сливаясь с черным проемом. Даже кремовый жилет и бледное лицо не выделялись в темноте.

— Дорогуша, не на ту стену ты смотришь. Тебя караулит человек на крыше прямо напротив твоей закладки.

— Как?..

Слово повисло в воздухе. С него можно начать столько вопросов. Как вы обнаружили закладку? Как узнали, что я приду? Как вообще обо мне узнали? Как выследили шпиона? Но все они меркли перед главным вопросом: как понять, что вам можно доверять?

На этот вопрос и решил ответить незнакомец.

— Эпонимий Клент шлет привет тебе и твоему пернатому бедствию. — Мошка наконец увидела в темноте белки глаз, черную линию усов и аккуратные бакенбарды. — Надеюсь, тебе эта фраза кажется осмысленной.

Пернатым бедствием Клент ласково называл Сарацина, сопровождая слова многострадальной миной. Посторонний человек так не скажет.

— Годится, — признала Мошка.

— Счастлив слышать. Твой друг мистер Клент попросил предупредить тебя, что закладку вычислили. Точнее, кто-то вас предал. Он считает, что в доме мэра есть шпион… — Мужчина оглянулся, а потом безмолвно проартикулировал: «Ключников». — Предлагаю поскорее отправиться в другое место. В такую ночь промедление может стоить жизни. И это еще не самое худшее.

ДОБРЯЧКА ПЯТЮНЯ, ПОДРУГА ЭНТУЗИАСТОВ

Новый провожатый повел Мошку вдоль стены. Девочка на всякий случай отстала на три шага. Она привыкла заглядывать дареному коню в зубы — вдруг он кусается.

Выйдя на лунный свет, Мошка воспользовалась оказией, чтобы разглядеть спутника. Чуть ниже среднего роста, изящный, элегантный. Фрак напоминает лоскутное одеяло, сшитое из шерсти, кожи, холста и бархата. Большие, выразительные темные глаза обшаривают крыши и углы.

— Эй! — отважилась шепнуть Мошка. — Мне надо попасть к Сумеречным воротам. Там…

Следующее слово застыло у нее на губах. Вдали раздался хриплый вопль — то ли ворон каркнул, то ли человек закашлялся. Но вороны сейчас спят, а кашель невозможно услышать на таком расстоянии, даже в предутреннем безмолвии.

— Ха.

Таинственный спутник Мошки умудрился вложить глубокий смысл в этот короткий звук.

— Кричат у Часовой башни! — прошипела Мошка. — Меня там ждут люди, и они в беде!

— Все у них в порядке, честное слово. Надо уносить ноги, пока нас не взяли… а можно сломя голову броситься на предсмертный крик. Ну здорово. — Незнакомец смиренно вздохнул, глядя, как Мошка исчезает за углом. — Ладно, побежали.

Носитель лоскутного фрака, надо отдать ему должное, догнал Мошку, почти не запыхавшись. Девочка стояла за углом и бросала осторожные взгляды на темную громаду Часовой башни, невозмутимую, как вол под пытливым взглядом мухи. Перед башней не происходило ничего примечательного. Пустая улица казалась безмятежной, если не знать, что здесь должно стоять шесть человек. Для Мошки пустота была дырой на месте выдранной страницы.

— Они должны быть здесь! — Мошка укусила кулак, чтобы подавить внезапный приступ тошноты. — Должны быть здесь! Без них ничего не получится! Ничего… должны…

Девочка подпрыгнула, когда хозяин лоскутного фрака положил ей руку на плечо:

— Слушай, милая, мы обещали предупредить тебя, но про участие в самоубийственных забегах уговора не было. Судя по всему, твои враги знали не только о тайнике с письмом, но и о подкреплении. Совместная прогулка доставила мне изысканное удовольствие, но сейчас я вынужден откланяться. Меня ждет репетиция к завтрашнему выступлению. Спокойно, спокойно. Вспоминай, как дышать. — Похлопав Мошку по руке, он бросил взгляд на улицу, где тени пришли в движение. — И бежать. Да, милая. Определенно, пора бежать.

Десятиминутный забег не помог Мошке восстановить дыхание. Даже заметив, что спутник покинул ее, девочка не остановилась. Она бежала, пока ноги не подкосились. С распахнутым ртом девочка рухнула на землю. Перья на корзиночной шляпке дрожали. Мозг, прежде занятый перестановкой ног, осознал масштаб произошедшего бедствия.

Полный провал. Серебряная ниточка, связующая с уютным, безопасным дневным миром, оборвалась. Без подкрепления не организовать засаду на Бренда Эплтона. Никто не выбьет из него, где прячутся похитители. А еще, с замиранием сердца поняла она, у нее нет денег, чтобы заплатить десятину в ночь святого Пустобреха.