Недалеко от Земли

Мальчишки, думал он с тягостью и, одновременно, каким-то едва уловимым уважением, талантливые мальчишки. Хлебнем мы еще с ними. В рамки их ставить надо. Пытаться ставить, поправил он себя. Объяснять, растолковывать, вдалбливать, наконец. Как же, усмехнулся его альтер-эго, ты уже пробовал, они тебе сами лучше, чем кто-либо другой, объяснят, тем более, что видят тебя насквозь. Ну, правильно, наорал, вернее, нашипел, ярость требовала выхода (больше – страх, уточнил альтер-эго; да, да, конечно, и страх тоже), пар надо было выпустить, вот и сорвался. А кто бы не сорвался после такого! Ни хрена себе, двухсоткилограммовая скамеечка, как пушинка, содрана с места и брошена в него. Ее и отковырять-то из ледяных наростов без лома, какой-то матери и, по крайней мере, получаса времени невозможно. И это невзирая на противодействующее поле, созданное зеркалами. Вот и потерял контроль, понесло. «Сопляк! Идиот! Ты мог убить нас!» Как он ответил-то? «Убивать и приказывать убивать – ваша прерогатива, а мы как раз стараемся этого не делать. Нам это не нравится. К тому же, если меня просят показать что-либо посущественнее, я показываю, причем так, чтобы это произвело впечатление, но гарантировало полную безопасность. За свои поступки я отвечаю». Уел, короче. В общем, их перепалка в узком семейном кругу, под озадаченными взглядами остальных присутствовавших, но не вмешивавшихся в ход словесной баталии, закончилась тем, что открылась дверь, и заглянувший в нее Варчук сказал: «Макс, не трать слов попусту. Нам пора».

И когда он, Олег Медведев, в растерянности рявкнул: «Куда? Кто разрешил?», его оглядели спокойно, без раздражения и высокомерия, и объяснили, что им разрешение не требуется, и отныне они намерены поступать так, как сочтут нужным, потому что, во-первых, им надоело быть подопытными кроликами, а во-вторых, ничего хорошего и конструктивного от пребывания именно в этом заведении они не ждут. «Настоящую свободу начинаешь ощущать только тогда, когда понимаешь, что тоже кое на что способен и не хочешь зависеть от прихотей и целей других людей, если, конечно, они не совпадают с твоими собственными. Вы слишком привыкли командовать. Вам надо пересмотреть свое отношение к действительности. В самое ближайшее время, вероятно, вам это пригодится».

И они ушли. Сдержанно, со спокойной совестью, особенно не торопясь. Добрались до своей комнаты в профилактории (весь их путь, естественно, отслеживался), оделись и направились к выходу. Несмотря на истерический приказ задержать их любой ценой, охрана застывала при их приближении, чуть ли не отдавала честь. Дико это выглядело. Дико! Но, тем не менее, выглядело именно так. Невозмутимо покинув здание, они погрузились во взявшееся невесть откуда такси, и только их и видели.

Он не стал гнать волну и пытаться применить другие радикальные средства. Понял, что бесполезно. С такими ребятами необходимы иные навыки. Какие? А вот об этом стоило подумать. И впрямь, придется пересмотреть свое отношение к действительности…

Да еще вернувшийся с орбиты Докучаев добавил забот. Из его устного пока рапорта выходило, что никак тамошние обитатели во время их визита себя не проявили. Значит, умнее оказались? Ну, естественно. Они постарше этих пацанов будут, а, следовательно, и жизненного опыта у них побольше. Хорошо хоть американцы со своими потугами по преодолению препятствий обломались. Правда, под занавес прихватили с собой своих же астронавтов, Клеменса и Тараоки. Теперь, скорее всего, потрошат их в аналогичных научных центрах. Получат что-нибудь или нет? Видимо, получат. Мы же смогли. Пусть и с потерей контроля. Стало быть, они будут все время наступать нам на пятки. А надо их опередить. То есть переломить ход событий. И сделать это можно только одним способом. Коренным. Значит, так и доложим Тимофеичу.

Джип миновал Боровицкие ворота и медленно поехал по территории Кремля. Солдат глянул на часы. В самый раз поспели, и схему он все-таки выстроил. Так что есть с чем являться пред очи.

Медведев вошел в президентский кабинет бодрой походкой, с видом, долженствующим означать полную уверенность в себе. Ильин глянул на него прозрачным взглядом, усмехнулся и предложил присесть поближе.

– Ну, докладывай, Олег, – сказал он, – каких дров вы еще наломали.

– Вознесенский наябедничал? – Солдат поджал губы и утвердительно качнул головой.

– Откуда этот дошкольный жаргон, генерал? – снова усмехнулся Ильин. – Не наябедничал, а уведомил, что ему мешает работать твое ведомство. Сообщил, что обращался к тебе, но вместо помощи встретил непонятное сопротивление. Зачем тебе его сотрудник?

– Варчук ходил на «Приме» вместе с Клюевым. Поскольку ты мне предоставил полную свободу действий, я решил проверить в ИПФ и его тоже. В конце концов, один работник погоды не делает, подождал бы академик. Но тут выяснились некоторые обстоятельства…

– …и ты немедленно приложил руку, – прервал его президент. – И все пошло прахом.

– Ага. И Доктор туда же.