Нечто под маской

- Правоохранительными органами была вскрыта квартира Балясникова, добавил Пит. - Эта соседка была понятой. На столе в квартире было обнаружено завещание на все имущество, включая квартиру и дачу, написанное Степаном Балясниковым сразу после Нового Года и заверенное нотариусом. Завещание на тебя, Маргарита...

- Но ведь и часть квартиры, и дача были записаны на мать, - возразила Рита. - Так что в любом случае я могу претендовать только на часть этой квартиры.

- Мать умерла, сын ещё не успел вступить в её наследство, и тем не менее, я уверен, что в правовом государстве эти проблемы будут улажены, и все будет принадлежать тебе, Маргарита.

- Но мне все это не нужно, я откажусь от этого наследства, - твердо заявила Рита.

- Я бы не советовал этого делать, - строго глядя на нее, произнес Пит. - Это нецелесообразно. В случае твоего отказа все это достанется какому-нибудь очередному мошеннику, которых у вас не меньше, а гораздо больше, чем у нас, тем более, как мне известно из прессы, именно среди чиновников. Лучше тебе вступить в наследство и распорядиться им по совести. Так бы я тебе советовал...

... Рита вылетела в Москву. Прямо из аэропорта поехала в морг для формального опознания погибшего. Там, на столе лежало то, что недавно было Степаном Балясниковым. На лицо было ужасно смотреть, до того оно было изуродовано.

- Был вдребезги пьян, - сообщил капитан милиции, присутствующий при опознании. - Это установила экспертиза. И похоже, сам рванулся под машину, головой вперед. Водитель ничего не смог сделать, чтобы предотвратить наезд, это доказано следственным экспериментом абсолютно точно... Так что...

- А где это произошло? - спросила Рита.

- Это произошло позавчера в семь часов вечера на Комсомольском проспекте, неподалеку от метро "Фрунзенская". Шел поток машин, был час пик...

- На Комсомольском? - еле слышно переспросила Рита.

... Через день на Троекуровском кладбище появилось ещё одно захоронение. Меньше, чем на месяц пережил Ольгу Александровну непутевый Степан.

В сопровождении участкового милиционера и понятых Рита вошла в пустую теперь квартиру на Кутузовском проспекте.

На столе у Бермудской в её рабочем кабинете лежало заверенное нотариусом пятого января двухтысячного года завещание. А под ним листок с коряво написанной фразой: "Будь счастлива, Ритка. Прости, если сможешь." Подписи не было. А ниже приписка, написанная совсем уже мало разборчивым почерком: "Скажи своему частному детективу, пусть заинтересуется господином Шмыдаренко Андреем Алексеевичам. От него можно ждать больших бед, это был последний бастион..." Далее слово "матери" было зачеркнуто и вместо него написано "поэтессы Бермудской".

А в гостиной под столом валялась куча пустых бутылок, хрустальная пепельница на столе была полна окурков.

Рита с ужасом поняла, что Степан пил один - на столе стояла только одна рюмка. Он все эти дни сидел один и пил. О чем же он в это время думал? Какая тьма была в его душе в эти праздничные дни? Она внутренне содрогнулась от смешанного чувства брезгливости и щемящей жалости к нему, своему бывшему мужу и единокровному брату, сыну того самого Валентина Нарышкина, чьи романы теперь печатаются за рубежом, за которые она получит большие деньги... Со стены на Риту презрительно глядели черные глаза Ольги Александровны Бермудской. "Что же ты натворила в этой жизни!" - сжала кулаки Рита. - "Будь ты трижды проклята, порочная тварь!" Ей захотелось плюнуть в портрет, но она не стала делать этого при участковом милиционере, старой вдове художника, смиренно сидящей на диване и глядящей буквально ей в рот и ещё одном понятом - молчаливом технике-смотрителе ЖЭКа.

Да, последнего удара от своей матери Степан вынести не смог. Наверняка в эти праздничные дни он думал о том несостоявшемся ребенке, которого Рита зачала от него. И эти страшные мысли довели его до самоубийства. Рита с ужасом подумала, что бы было с ней, если бы она не встретила Федора и узнала бы тайну своего брака со Степаном. Наверняка, и она бы не выдержала такой тяжести... Но теперь она была не одна и чувствовала себя сильной... А Степан... И как это он успел в таком состоянии заверить у нотариуса завещание, которое, видимо, написал в новогоднюю ночь после того последнего телефонного разговора с ней?