Нечто по Хичкоку (сборник)

Сравнение манекенов со школьниками неожиданно помогло Хьюсону немного ослабить нервное напряжение. Он направил свои мысли по ровной дороге житейских рассуждений. Кто он, Хьюсон? Обыкновенный репортер лондонских газет, репортер-неудачник. Рэймонд Хьюсон, репортер-неудачник, однако живой человек из мяса и костей, ходит по улицам Лондона, дышит сырым воздухом, участвует в городской суете. Вот он сидит теперь в этом мрачном подземелье, ему нужно написать статью, сенсационную статью про этих восковых идолов. Кто они, эти восковые уроды, столпившиеся вокруг него. Да никто! Куклы из воска, тряпок и опилок. Они, конечно, изображают убийц, они сделаны в рост человека, но все это, просто чтобы развлекать ротозеев, которые сюда забредут, немножко щекотать их ленивые нервы… Эти восковые фигуры не могут ни двигаться, ни дышать — тут и думать нечего.

Хьюсону почти удалось выпутаться из липких пальцев страха, он даже попытался вспомнить забавную историю, которую ему рассказали вчера в одной редакции. Хьюсон почти освободился, мешал ему только гипнотизирующий взгляд доктора Бурдэта, который он почувствовал у себя за спиной. Произошел внезапный нервный срыв — Хьюсон резко повернулся вместе с креслом, сразу же увидел глаза доктора Бурдэта и громко крикнул:

— Ты! Я видел, что ты двигался! Я видел!..

После этого крика Хьюсон сразу обмяк в своем плюшевом кресле. Он долго сидел неподвижно с остекленевшим взглядом, как человек, откопанный из снежного сугроба.

Не в состоянии шевельнуть даже пальцем, расширенными от ужаса глазами Хьюсон наблюдал, как доктор Бурдэт неторопливо слезает со своего пьедестала, приподнимает над собой красный канат ограждения и выходит на свободу.

Цоколь для фигуры доктора Бурдэта помещался на небольшом деревянном помосте, и, выйдя за канат, доктор уселся на край этого помоста, посмотрел в лицо Хьюсону и спокойно сказал:

— Доброй ночи!..

Он приветливо улыбнулся и, пристально глядя в бледное лицо журналиста, начал неторопливо говорить на хорошем английском языке с небольшим иностранным акцентом:

— У меня не было никакой необходимости в вашем присутствии здесь, у меня не было к вам никакого дела. Только когда я услышал ваш вечерний разговор с достопочтенным директором этого заведения, я узнал, что на эту ночь у меня будет компаньон. Вы пытаетесь пошевелиться, это у вас не получится: говорить и двигаться вы теперь будете только с моего разрешения. Мне кажется, что вы по характеру довольно нервный человек. Вам происходящее сейчас кажется галлюцинацией. Должен вас разочаровать: я не представляю собой одну из этих идиотских восковых фигур, я живой доктор Бурдэт.

Он замолчал, прокашлялся, уселся поудобнее и стал продолжать:

— Иногда приятно поговорить с умным человеком. — Он потер рукой ляжки. — Извините, но члены мои несколько онемели… Так вот, позволю себе кое-что рассказать. Некоторые обстоятельства принуждают меня жить в данное время в Англии. Однажды вечером на улице, как раз вблизи этого заведения, на меня очень внимательно посмотрел один полицейский. Мне показалось, что он хочет пойти за мной, остановить, задать какие-то вопросы, что совершенно было мне не нужно. Я быстро смешался с толпой входивших в музей посетителей и проник сюда. Когда я попал в это подземелье, где мы сейчас с вами беседуем, у меня возникла мысль, как избавиться от преследования. Я громко крикнул: «Пожар!», и все ротозеи, которые находились поблизости, бросились к лестнице. Тем временем я снял с моего воскового изображения, которое, кстати сказать, меня очень позабавило, пальто-балахон, надел его на себя, спрятал манекен под этот помост и занял его место на цоколе. Когда ложная тревога отшумела и посетители стали снова курсировать по музею, то, признаюсь, мне пришлось провести очень утомительный вечер на пьедестале. Если я видел, что на меня никто не смотрит, то я позволял себе слегка пошевелиться и сделать несколько более глубоких вздохов. Был момент, когда я чуть не попался. Один бедовый мальчик заорал, что я двигаюсь. К счастью, родители ему не поверили и даже пообещали домашнюю взбучку за неумение вести себя в обществе…

Доктор Бурдэт снова потер ляжки, еще раз приятно улыбнулся Хьюсону и с легкой насмешкой сказал: