Нечто из Рютте

– Вопросов у меня к вам тысяча, но я хочу задать вам их после дела. Я прошу вас быть моим гостем. Но сначала нам нужно будет уладить один вопрос. И надеюсь, вы мне с ним поможете.

– Господин коннетабль… – начал было солдат.

– Дело пустячное, – сказал коннетабль, но по тону было ясно, что он так не думает. Тон был почти умоляющий. – Три дезертира буйствуют в харчевне, второй день пьянствуют. Имеют дочку трактирщика и еще одну бабенку. Замужнюю. – Мальчишка посмеялся, но солдат почувствовал фальшь в этом смехе. – Мужики волнуются, а я не могу допустить, чтобы они волновались, барон будет недоволен.

– Друг мой, я после ранения, я еще плохо хожу, – ответил солдат. – Из меня не бог весть какой помощник. Так что извините, но…

Коннетабль схватил его за руку, заглянул в глаза и произнес:

– Я дам вам денег.

– Денег? – Солдат удивился.

– Что, думаете, у меня нет? У меня есть деньги.

– Да дело не в деньгах. Я…

– У меня есть марка.

– Марка?

– Имперская марка, я вам ее отдам, если вы мне поможете. Давайте отойдем, за лошадь встанем.

Видимо, он не хотел, чтобы его люди и деревенские мужики это видели. Отойдя за коня, коннетабль сунул руку под кирасу и достал кошель. Там была всего одна монета. Крупная, толстая, черная от старости, серебряная имперская марка.

– Вот, держите. – Он сунул ее солдату в ладонь.

– То есть за то, чтобы скрутить трех дезертиров, вы готовы заплатить кучу серебра? – спросил солдат.

– Да, – просто ответил коннетабль и так посмотрел на солдата, что тому стало его жалко. Это был не суровый коннетабль, опора лендлорда, закон феода, это был испуганный мальчишка, которому нужно решать взрослую задачу.

– Ладно, – сухо произнес солдат. – Я вам помогу, только давайте без вранья. Что за люди в харчевне?

– Не знаю, – ответил мальчишка. – Я их не видел, но у них хорошие лошади.

– Вот как? Дезертиры на хороших лошадях. И сколько же их?

– В конюшне четыре лошади.

– Вы же сказали, что дезертиров трое?

Мальчишка не ответил.

– Ладно, пойдемте посмотрим.

Коннетабль чуть ли не подпрыгнул от радости и пошел впереди него, звякая доспехами. И еще издали крикнул двум своим людям:

– Воины, этот рыцарь нам поможет!

Люди коннетабля заметно воспряли, а народ, особенно дети, загалдели.

– Вон оно как, рыцарь! Настоящий!

Солдат поморщился – ему все это не нравилось, но когда он дошел с коннетаблем до конюшни, ситуация стала казаться еще хуже.

– Это их лошади? – Солдат указал на лошадей.

– Они, – ответил коннетабль.

– Послушайте, коннетабль, а вы знаете, что любая из этих лошадей стоит дороже всей вашей харчевни? Берите этих лошадей, отгоните их в замок, барон вам только спасибо скажет. И пусть они потом эту харчевню хоть сожгут.

– Я боюсь, что они сожгут всю деревню, – ответил коннетабль.

– Так заколотите дверь сами и подожгите ее.

– Нельзя. – Мальчишка стал еще печальнее. – Там две молодые женщины. Мужики меня возненавидят.

– О, так вы волнуетесь о женщинах? А на южной дороге вы приказали повесить двоих мужиков за просто так.

– Так они же чумные. Пришли из чумных мест.

– А, чумные, тогда понятно…

– Мне барон приказал вешать всех, кто придет с той стороны, ну вот я…

– Да понятно, – прервал его солдат. – Вы мне вот что скажите: вы видели этих, – он кивнул на лошадей, – их хозяев?

– Угу, – кивнул молодой человек.

– И что, страшные?

– Угу.

– Ясно.

– Ну так что, поможете? – почти жалобно спросил коннетабль.

– Видите эти кольца на уздечке? – Солдат подошел к лошади, ткнул пальцем в уздечку.

– Да.

– Это кольца для украшений, сюда вставляют ленты цвета своего полка, так ламбрийцы украшают своих коней перед боем.

– Ламбрийцы? – упавшим голосом спросил коннетабль.

– Да, ламбрийцы, знаете, кто это?

– Наемники.

– Самые дорогие и самые лучшие наемники на свете. Их там четверо?

– Да, я видел четверых, когда они въезжали в деревню.

– И нас четверо. Если, конечно, считать двоих ваших стражников. У хибары два окна, судя по всему. У каждого поставим по человеку. Хибару подожжем, если, конечно, будет гореть. Мы с вами встанем у входа и будем рубить всех, кто выскочит.

– Но…

– Да помню я, там женщины, поэтому драться с ними мы не будем, а будем их уговаривать отпустить баб. Согласны?

– Согласен, – кивнул юный коннетабль.

– И не вздумайте их чем-нибудь спровоцировать. Если мы их взбесим, они убьют нас всех. И людям своим скажите, чтобы не лезли на рожон.

– Не полезут, – кивнул коннетабль.

– А вот когда отпустят баб – будем думать, что делать дальше.

– Хорошо.

Они вышли из конюшни на улицу. Солдат снял тяжелый от воды плащ и кинул его на седло. На секунду задумался и вытащил из огромного холщевого мешка кирасу. Бригантину не стал брать – решил, что в кирасе будет спокойнее. Также он достал из мешка наплечники и наголенники и начал одеваться. Коннетабль не постеснялся выступить в роли оруженосца, с креплением лат он был хорошо знаком. Когда с застежками и ремнями было покончено, солдат надел подшлемник. Коннетабль протянул ему шлем.

– Нет, сначала горжет.

– Вы и его будете надевать?