Нечто из Рютте

– Нужно ехать к монахам.

– Сейчас поедем, господин. Позавтракаете, и поедем. Только вчерашние ваши сапоги не просохли, я их от крови-то отмыл, но у огня сушить не стал, чтоб не заскорузли.

– Правильно, посмотри у меня в вещах, еще одни должны быть.

– Так я уже их достал.

– Молодец. Ты-то мне помогаешь, а дела свои делаешь?

– А какие сейчас дела? До уборки еще шесть недель, коровенка наша сама пасется, в огороде жена ковыряется. Дел-то особых нету. Крышу, правда, хотел покрыть, течет. Да к зиме покрою. Авось до зимы не смоет. А вот вы вчера монетку дали и сапоги. – Он поглядел на свои начищенные сапоги, которые резко контрастировали с остальным его гардеробом. И сказал удовлетворенно: – Добрые сапоги. Где б я еще такие взял? Да нигде. Мне все наши мужики завидуют. Ихние бабы их пилят, меня в пример ставят. Говорят, что я проворный. Господина щедрого нашел, а я вас-то и не искал, просто первый на глаза попался.

– Пошли, проворный, умыться мне поможешь.

Даже завтрак становится непростым делом, когда работает только одна рука. Волков завтракал, а Ёган сел за соседний стол и что-то рассказывал. Солдат не прислушивался. У него болело плечо. И тут Ёган сказал:

– Вот, у дезертира в сапоге нашел, – и положил на стол кошельки.

– Кто нашел?

– Жена моя да жена трактирщика. Полы мыли да за лавкой нашли. А еще в одежде и в вещах.

Он вытряс деньги на стол перед Волковым. Денег было немного, но кроме денег там было золотое кольцо. Тяжелое, с красным камнем. А еще там был клочок хорошей бумаги.

– Два с половиной талера без меди, мы посчитали. Никто ничего своровать не мог, мы все вещи собрали. Все цело.

– Да? А где тогда арбалет? Я его ни в вещах, ни в оружии не видел.

– Какой арбалет? – спросил Ёган.

– Из которого мне ногу прострелили.

– Я спрошу у трактирщика. А еще трактирщик сказал, что эта бумажка, – он постучал по бумажке пальцем, – это вензель.

– Что? – не понял Волков.

– Вензель. Трактирщик говорит, что в городе, в одном месте, он, правда, не знает в каком, по этой бумаге можно кучу денег получить.

– Вензель?

– Ага.

– Может, вексель?

– Ага.

Волков никогда не видел векселей. Все расчеты в ротах происходили наличными. Он взял бумажку, но одной рукой развернуть ее не смог. Ёган помог ему. Солдат прочитал написанное, поглядел на мужика, спросил:

– Ты где ее взял?

– Так в сапоге было. Вот в этом. – Ёган похлопал рукой по правому сапогу. – Я его с мертвяка-то тянул, а она и упала.

– Это не вексель.

– А что же? Трактирщик вроде грамоте и обучен, а прочесть не мог.

– Потому что она на ламбрийском.

– Трактирщик так и сказал. Не знаю, говорит, что за язык, не нашенский. Наверное, это вексель. А раз не вексель, то что это?

Волков знал ламбрийский. Почти треть его сослуживцев в гвардии герцога де Приньи были ламбрийцы. А еще Волков пару лет провел во Фризии. Там язык схожий. Он свободно писал и говорил на этом языке. Но он не все понимал в этой записке. Но в сути ни секунды не сомневался.

Волков почесал щетину и спросил:

– А в служении у барона есть ламбрийцы?

– Да почем же мне знать? У него в замке куча всякого люда, может, и есть кто. А что в бумаге-то?

Волков еще раз перечитал записку:

«Сопляк, кажется, узнал про мельницу, – солдат чуть сомневался, правильно ли он перевел последнее слово, – предупредите господина с мельницы, а с сопляком разберитесь, иначе донесет барону. Но разберитесь так, чтоб никто не подумал».

Теперь Волков понял, почему ламбрийцы не стали договариваться и почему хотели знать и несколько раз переспросили, кто из них коннетабль. Никто ничего и не подумал бы, пьяная свара в кабаке, и мальчишка мертв. А это была не свара. Точно не свара, его хотели убить.

– Ну а что в бумаге? – не унимался Ёган.

– Коней седлай, принести мне стеганку, кольчугу и оружие, но сначала помоги одеться.

– А зачем она вам? – удивился мужик.

– Как-то неспокойно тут у вас.

Надев кольчугу с помощью Ёгана, он еще некоторое время посидел и поразмышлял о записке.

Выйдя на улицу, Волков осмотрел оседланных лошадей, недовольно ткнул пальцем:

– Это что?

– Потник. На лошадок кладут.

– Вот это вот, – он еще раз ткнул пальцем, – потник под вальтрапом сложился в складку. Если весь день ездить будем – к вечеру здесь будет потертость. А если потертость, то, может, и к вашему придурковатому коновалу придется идти… А это что? – Он потянул за подпругу.

– Что?

– Слабо. Во-первых, подпругу затягивать надо в два этапа. Затянул, дал выдохнуть лошади и еще раз подтянул. Во-вторых, что ж ты ее на пузе затянул? К груди надо ближе, на одну ладонь от ног. А уздечка…

– Что уздечка?

– Зачем коня душишь? Зачем так плотно под горлом затянул? Сделай все как следует.

– Да, господин.

Солдат прошел до конца харчевни, разминая ноги. И на углу увидел троих мужиков и старосту, с которым он вчера конфликтовал. Мужики грузили на телегу трупы ламбрийцев. Волков подошел ближе и коротко спросил:

– А поп где? Вы что, без попа хоронить собираетесь?

Мужики остановились и все дружно уставились на старосту, а тот смотрел на солдата и молчал.