Нечто

Вадим Викторович внимательно осмотрел тело. Он не удивился, не обнаружив на ней никаких видимых следов насилия. Возможно, девушка умерла от какой-то болезни. Он подошел к журнальному столику. Там лежали две бархатные коробочки в форме сердечек, одна – розовая, вторая – ярко-алая, как артериальная кровь. Открывая их, следователь уже не сомневался в том, что увидит обручальные кольца. Как он и предполагал, мужское кольцо лежало в алой коробочке. Рядом с коробочками лежал паспорт. Следователь взял его в руки.

– Романова Алиса Сергеевна, – прочитал он вслух. Сверил фотографию на паспорте с вырезанным фото на трупе. Бедная девочка.

– Он что, серьезно собирался жениться? – оторвал его от размышлений Речкалов, указывая на моток ярких лент, предназначенных для украшения свадебных машин. Он разговаривал, ни на секунду не отвлекаясь от поисков. В одном из ящиков комода он обнаружил упаковку ампул инсулина и несколько одноразовых шприцев. – А он, по ходу, диабетик?

– Вряд ли, – отозвался Вадим Викторович. – Он бы сказал мне, когда я его «закрывал». Инсулин он колол ЕЙ.

Он наклонился ближе к трупу. Точно, россыпь малюсеньких точек, как следы от пчелиных жал, покрывали всю руку мертвой девушки.

– Очевидно, не рассчитал дозу или просто забыл сделать вовремя укол – и вот.

– Ты хочешь сказать, что ему казалось, будто она ЖИВА?! – оторвался от поисков Речкалов. – Что он продолжал колоть ей лекарства даже после того, как она скончалась?

– Не только казалось. Он верил в это, – ответил Вадим Викторович. – Скажу больше. Хорошо, кстати, что наш эмоциональный коллега покинул комнату.

Следователь показал на электрический чайник, стоявший у кровати. Рядом в пепельнице сиротливо валялся использованный презерватив, напоминающий раздавленного слизняка.

– Наш друг трахал ее. Когда она уже была мертва. А она мертва дней десять, возможно, больше. Уж можешь мне поверить.

Речкалов озадаченно посмотрел на чайник, затем на следователя, после чего лицо его озарилось брезгливым пониманием:

– Ясно, там же все слиплось… К тому же, ни чашек, ни пряников я тоже поблизости не наблюдаю. Некрофил чертов…

– Вряд ли он догадывался об этом, – сказал Вадим Викторович. Он снова повернулся к мертвому телу и осторожно отогнул краешек пришпиленной фотографии. Он все еще не верил, что сидящий на кресле труп и есть та улыбающаяся жизнерадостная девушка на фотографии. Внутри что-то хлюпнуло, и по почерневшей шее трупа потекла мутная струйка, затем выпало несколько белых червяков. Вадим Викторович торопливо вернул краешек на прежнее место и отошел.

– Я другого не понимаю, – потер переносицу Вадим Викторович. – Как она здесь очутилась? У нее должны быть родственники, ее должны были искать, в конце концов. Нужно проверить по базам, не числится ли она среди «потеряшек».

– Сейчас уже не важно, силой он ее удерживал или нет. Судя по всему, у нее были парализованы ноги, – произнес Речкалов, указывая на сложенную в углу инвалидную коляску. На спинке висели перчатки от свадебного платья, тоже голубого цвета. – Поэтому, даже если бы она очень захотела, сбежать у нее не получилось бы… Смотри, Вадик, – сказал, оживляясь, оперативник. Он швырнул на столик пачку скрепленных листов. Вадим Викторович мельком глянул. Распечатки из Интернета. «Основные правила бальзамирования», «Секреты сохранения усопшего», «Тайны египетских врачей», «Бальзамирование фараонов»…

– Ладно, Сережа. Теперь главное – не допустить к этой теме прессу. Тягушева объявлять в розыск. Если у них намечалась свадьба, то вполне вероятно, что он на каком-нибудь мальчишнике завис… Я позвоню своему заму, а ты постарайся найти понятых. Ну, сам понимаешь, чтобы ребята были сговорчивые и лишних вопросов не задавали… что да откуда, задним числом вторжение оформим. В общем, никакой утечки информации.

– Не дрейфь, Вадик. Щас каких-нибудь бомжей из «обезъянника» дернем, я ребятам позвоню, – откликнулся Речкалов. – О! Вот находочка! С тебя, Вадик, пузырь.

Речкалов повернулся, держа кончиками большого и указательного пальцев перчатку с шипами.

– Там еще одна, в коробке из-под обуви. И нож, ого-го! Таким кабана завалить можно… Можешь доставать шило и дырявить погоны для очередной звезды, товарищ следователь.

– Оставь все как есть, – бросил Вадим Викторович. – Пошли отсюда.

Перед тем как покинуть комнату, он, после секундного колебания, выключил телевизор.

76