Нечисть в помощь

— Не волнуйтесь. Мы вернем вам ваш баян, даже если это кому-то из нас будет стоить жизни, — патетично подтвердил оборотень, похлопав Василия Петровича по плечу.

Я, так и не притерпевшись к въедливому запаху, отчаянно почесала переносицу,[6] и мужик уставился на меня с таким священным ужасом, что мне даже стало не по себе.

Чар же, не переставая трещать об опасностях, которые будут подстерегать нас на нелегком пути, решительно направился к выходу из квартиры, и нам ничего не оставалось, как последовать за ним. На пороге он строго-настрого наказал Василию Петровичу не покидать дом и никому не открывать, пока не услышит звук баяна. И только когда мы вышли из подъезда на улицу, он соблаговолил буднично пояснить:

— Зуб даю, его сынок сильно против звездной карьеры баяниста.

— С чего ты взял? — поинтересовался Фей, с наслаждением вдыхая родной, пропитанный автомобильными парами московский воздух.

— Там, конечно, вонь стоит страшная, но даже сквозь нее можно почуять, что в комнате, кроме Петровича и еще одного человека, уже дня четыре никого не было.

— Считаешь, баян спер неблагодарный сын?

— Вот и узнаем, — хмыкнул оборотень, выруливая со двора и уверенно направляясь к Ленинским горам.

План, который мы придумали по дороге, отличался гениальной простотой. Мы подъезжаем к университету, Чар вынюхивает, где находится многоуважаемый Семен Васильевич, я принимаю вид его несравненного идеала и выведываю, где скрывается вышеупомянутая реликвия, а Фей быстренько перемещается туда, хватает баян, мы все дружно возвращаемся к нанимателю и играем победный марш у него под дверью…

— Нет, нет и еще раз нет! — категорически заявила я спустя час, когда Чар уверенно ткнул пальцем в длинного студентика с копной вихрастых русых волос.

Мужчины недоуменно переглянулись.

— Я не превращусь в… это!

Недоумение сменилось глубокой озадаченностью.

— Я боюсь даже спросить после сегодняшнего утреннего наряда, что тебя может смущать, — осторожно произнес Фей.

— Ха! — Я тряхнула волосами и вскинула голову. — Утром я согласилась примерить роль демона соблазнения, а не крокодила.

— Там что, все так плохо? — ужаснулся Чар и покосился на паренька с сочувствием.

— Это как если бы я попросила тебя напялить розово-желтый клетчатый пиджак, синие треники с полосками по бокам и вытянутыми коленками, камелоты и оранжевую рубашку с зеленой бабочкой! — припечатала я, сама поразившись своей извращенной фантазии.

Оборотень несколько мгновений пялился на меня отсутствующим взглядом, очевидно рисуя в голове описанное, затем содрогнулся всем телом и наградил сочувствующим взглядом и меня.

— Сабрина, — Фей посмотрел на меня жалобно, — можно подумать, хуже не бывало. Мы никому не расскажем, честно-честно! А еще мы тебе мороженое купим.

Я неприступно поджала губы.

— Шоколадное, — продолжал наседать светлый маг, решивший, видимо, сам примерить шкуру демона соблазнения.

Я насупилась и скрестила руки на груди.

— С миндалем… — Готова поспорить, в его голосе прозвучали гипнотические нотки.

Я зажмурилась и помотала головой, но когда знавший меня как облупленную Фей припечатал контрольное — «три порции!», та часть меня, что была отчаянной сладкоежкой, на какие-то мгновения решительным набегом взяла контроль над мозгом и выпалила:

— Ну, хорошо! — Я быстро спохватилась и добавила: — Но у меня будут условия! Во-первых, ты, — я ткнула пальцем в грудь светлого мага, — пойдешь со мной. А во-вторых, ты, — следующий тычок предназначался оборотню, — сейчас покупаешь себе хот-дог, садишься в машину и давишься им, а не хохотом при виде меня.

— Не вопрос! — просиял Чар и испарился так быстро, словно внезапно овладел магическими навыками. Кого-кого, а его никогда не надо было уговаривать лишний раз поесть.

Я со вздохом повернулась к Фею.

— А нам с тобой нужны очки на плюс десять диоптрий, серая юбка-карандаш ниже колен, туфли с квадратным каблуком и блузка с жутким кружевным жабо. И где все это искать — не моя забота!

Когда через полчаса я вышла из кабинки женского туалета в ближайшем торговом центре, Фей посмотрел на меня с ужасом, плавно переходящим в нечто иное, и неуверенно произнес, пряча глаза:

— Может, я тоже пойду… подавлюсь хот-догом?

Я вытаращила на него глаза, и без того увеличенные очками до невероятных размеров, став наверняка похожей на Сейлор-Мун в преклонном возрасте. Нет, Сеньку вовсе не привлекали старые грымзы, и если бы я сняла эти роговые очки вполлица, распустила по плечам волосы, зализанные назад и стянутые в тугой узел на затылке, сменила жабо на блузку с декольте, а кошмарные каблуки-убийцы на очаровательные лодочки, возможно, немало мужчин обернулись бы мне вслед.

Если бы…

Я тяжело вздохнула и зашагала к выходу, стараясь не встречаться взглядом с собственным отражением в витринах.

— Я-то тебе зачем нужен? — внезапно озадачился Фей, когда мы взяли курс на устроившегося на лавочке Сеньку.