Нечестивец

— Доброе утро, мисс Монтгомери, — сказал он, обернувшись к Камилле. Он был в маске, из-за этого она внимательно вглядывалась в его глаза — темно-синие, проницательные.

— И в самом деле, доброе.

— Удалось вам выспаться после вчерашнего беспокойства? — вежливо осведомился граф, словно она была здесь желанной гостьей.

— Я отлично выспалась, спасибо.

— Аякс не беспокоил?

— Он просто ягненок, мне миссис Прайор так и сказала.

— Старается, — с удовольствием согласился он. — Что ж, позавтракайте со мной, мисс Монтгомери. Надеюсь, наш стол вам понравится. Омлеты, овсяная каша, тосты, джем, бекон, рыба…

— Я не привыкла к плотным завтракам, лорд Стерлинг, однако благодарю вас за щедрость. Мне не хотелось бы злоупотреблять вашим гостеприимством.

Он улыбнулся несколько мрачно:

— Гостеприимство нас нисколько не разоряет.

— Более чем заметно.

— Приношу мои искренние извинения за свое неподобающее поведение вчера вечером, но вы захватили меня врасплох. Итак, вы работаете на музей?

Камилла глубоко вздохнула:

— Я достаточно умна для этого, уверяю вас.

Он подошел к столу, накрытому белоснежной скатертью, заставленному сияющей посудой и сотейниками на жаровнях. Налил в чашку кофе из кофеварки.

— Чаю, мисс Монтгомери? Или вы предпочитаете кофе?

— Чай — это замечательно, спасибо, — улыбнулась она.

— Как долго вы уже работаете в музее? — спросил он.

— Примерно полгода.

— И появление вашего опекуна никак не связано с вашей работой здесь? — За внешне вежливыми словами таилась нешуточная угроза.

Камилла подумала, что он ей больше нравился в непритворном гневе. Сейчас ее раздражали его по-кошачьи мягкие движения и приторная любезность.

Она взяла из его рук чашку с чаем, вздохнула — ничего не поделаешь — и уселась на стул, который он предупредительно выдвинул. Сам он присел рядом, развернув свой стул так, что его колени почти касались ее платья.

— Лорд Стерлинг, заверяю вас, Тристан никоим образом не связан с моей работой! — Она не стала уточнять, что всегда старалась как можно меньше посвящать своего опекуна в дела музея. — Клянусь, я получила работу благодаря знаниям, труду и упорству! И сейчас ужасно боюсь потерять место из-за всех этих событий, — добавила она с горечью. — Сэр Джон не потерпит прогулов.

— Сэр Джон?

— Сэр Джон Мэттьюз. Он мой непосредственный начальник.

— Но за работой отдела надзирает лорд Дэвид Уимбли, — едко заметил граф.

— Да-да, но лорд Уимбли редко… — Камилла не решилась сказать, что он редко появляется в музее. — У него много обязанностей. Ему все время приходится разъезжать по делам. Сэр Джон печется о сохранности музейных коллекций и следит за их надлежащей экспозицией. Он тесно сотрудничает с двумя опытными коллегами, Алексом Миттлмэном и Обри Сайзмором. Они часто выезжают в археологические экспедиции. Когда поступает новый экспонат, лорд Уимбли приходит в музей и проводит экспертную оценку вместе с сэром Хантером Макдональдом. Они решают, какие образцы следует закупить для музея, и распределяют гранты на исследования и экспедиции.

— А в чем разбираетесь вы? — спросил он требовательно.

Камилла слегка покраснела:

— Я разбираюсь в иероглифах. И очень люблю свое дело, у меня достаточно терпения и аккуратности для работы с артефактами.

— Как вы получили эту работу? — спросил граф напряженно.

— Однажды я пришла в музей, когда сэр Джон работал там без коллег. Я зашла посмотреть обновленную экспозицию времен Нового царства, а как раз в это время привезли посылку с образцами. Сэр Джон никак не мог отыскать свои очки, и я помогла ему расшифровать резную надпись на камне. Ему был нужен такой помощник. Затем он посовещался с коллегами, и меня приняли на работу.

Граф не сводил с нее пристального взгляда все время, пока она говорила. Камилла чувствовала себя неловко и волновалась, поскольку не привыкла, чтобы ее рассматривали, словно музейный экспонат.

Она поставила чашку на стол.

— Не понимаю, почему вы все время подозреваете меня во лжи или притворстве, я не ищу здесь никакой выгоды. Вы можете спросить обо мне любого, с кем я знакома, и поймете, что я говорю правду. Однако эта работа очень важна для меня. — Она чуть замялась. — Мой опекун… в общем, его прошлое не совсем безупречно. Я делаю все, что в моих силах, милорд, чтобы мы жили достойно. И очень огорчилась, что Тристан упал через стену вашего…

Граф прервал ее излияния сдавленным смешком:

— Подумать только! А я вознамерился было верить каждому вашему слову! — воскликнул он.

Камилла почувствовала, что вскипает от гнева, — он имел полное право смеяться над ними. Она встала: