Нечеловек

– Извините, но нас сейчас нет дома. Если у вас что-то срочное и вы хотите, чтобы мы вам перезвонили, то дождитесь звукового сигнала и говорите коротко и четко. Если же нет, то просто положите трубку и больше не звоните нам по пустякам.

Вячеслав Андреевич дослушал до конца, улыбнулся и положил трубку. Разговор с автоответчиком ни к чему не приведет, тем более что Максим уже уехал.

Дядя Слава набрал мобильный Максима. Аппарат абонента выключен или находится вне зоны… Так оно и должно было случиться. Вячеслав Андреевич помассировал грудь. Сердце уже ни к черту. Может, позвонить Анжеле? И что сказать? Что без таблеток Макс сможет запускать ракеты усилием мысли? Нет уж! Лучше позвонить мэру и предложить эвакуировать город. Если Максима сейчас хоть что-нибудь разозлит, он просто не сможет сдержаться. Он ото всего камня на камне не оставит. Точнее, не он, а сила, копившаяся в нем все эти двадцать лет. Вот только сам Вячеслав Андреевич вряд ли доживет до этого мини-апокалипсиса. Лечащий врач сказал: жить осталось чуть больше месяца. Прогрессирующий рак легких. Всему виной – табак.

Как хотелось не допустить беды! Все двадцать лет, что дядя Слава был с Максимом, это получалось. Но не сейчас. Дядя Слава чувствовал – беда неотвратима. Бог выделил им срок в двадцать лет, и вот теперь он истек.

Дядя Слава отложил телефон. Надо будет попробовать завтра. Пошел в комнату и сел в любимое кресло. Включил телевизор. Когда он увидел диктора, за два дня ставшего почти родным, подумал, что каким-то образом вернулся в день захвата заложников в супермаркете.

– Сегодня, в двадцать часов двадцать минут по адресу: улица Ленина, дом 76 – прогремел взрыв. Как нам сообщили специалисты, мощность взрыва равна пятистам граммам в тротиловом эквиваленте.

Дальше репортер говорил, что целью террористов был местный олигарх, а по совместительству и народный депутат. Дело в том, что под квартирой, в которой был заложен заряд, находилось кафе, облюбованное депутатом-олигархом. Камера запечатлела обрушившийся вход в кафе. Вокруг суетились спасатели. Дядя Слава вновь схватился за грудь. Сердце ныло. И он не знал, от чего больше: либо от царящего вокруг бессердечия и злобы, либо от потери того милого мальчика Максима, которого он любил.

Старик взял трубку и табакерку со столика у кресла. Набил табаку в трубку и раскурил ее. Затянулся. Прищурился от едкого дыма и выключил телевизор.

«Нельзя мне такое смотреть. Если через месяц меня не убьет рак, то обязательно доконает сердце».

* * *

Он был молод и глуп (как теперь сам думал), когда повстречал ее. Вячеслав влюбился с первого взгляда. Все шло очень хорошо. Через год ухаживаний и провожаний Вячеслав предложил Машеньке руку и сердце, на что получил положительный ответ. Пышных свадеб они не устраивали. Расписались в местном сельсовете, а вместо свадебного путешествия уехали на покос.

Через год пришла первая беда: у них не могло быть детей. Но это не развалило их семью – наоборот, укрепило ее. Они души не чаяли друг в друге. Вячеслав был готов смириться с неизбежным. Но как-то раз Мария пришла с работы в приподнятом настроении. Она работала бухгалтером на гипсовом заводе, он – в районной поликлинике детским психиатром. Параллельно с основной работой Вячеслав Андреевич пытался написать диссертацию на тему «Стирание плохих воспоминаний и последствия этого». Диссертацию, которую не суждено было написать…

Мария пришла веселая, что-то напевала. На вопрос Вячеслава, что сегодня за праздник, она еще больше засияла и сказала, что сейчас сбегает в магазин, купит бутылку «Советского» и все расскажет.

Вячеслав Андреевич увидел ее только спустя три дня.

Магазин, в который она пошла (кстати, единственный на три деревни), захватил террорист. Новое слово никак не вязалось с Сенькой – местным забулдыгой, но по стечению обстоятельств этот алкаш стал террористом (дай обезьяне гранату, и она невольно возьмет заложников). Что там у него случилось – жена ушла или похмелиться не дали, – было не важно. Оправдания этой скотине все равно не было. И у него были заложники! В их числе находилась и Машенька. В сельском магазине закончилось все быстрее, чем в современном исполнении, но почему-то не менее жестоко. Террориста саданула по голове ухватом продавщица – тетя Нюра, а тот, в свою очередь, из двух стволов пальнул в первого попавшегося заложника. То есть в Машу.

Ее спасли, но ходить (даже, черт возьми, сидеть) она больше не могла. Одно порадовало Вячеслава – эта мразь Сенька умер от образовавшейся опухоли в мозгу. Такая тварь и рождаться даже не должна была, думал Вячеслав Андреевич. Да и теперь, сидя с дымящейся трубкой в руках, он подписался бы под каждым из этих слов.