Нечего прощать [СИ]

С такими мыслями и верой в лучшее Тимофей заснул. Во сне он видел Риту, они снова были вместе и очень счастливы…

* * *

За заботами, тревогами и несчастьями промелькнули три дня. Семейство Гордеевых готовилось к возвращению Ирины и Кларе предстояло объяснить, почему она не сказала ничего о случившемся с Анастасией несчастье. Евгений выписался из клиники, но пока что очень мало выходил из своей комнаты. Антон постоянно сидел у себя и никуда не выходил. Отца и мать он видеть не хотел, Надя получала от него крайне редкую возможность аудиенции.

Но главная новость состояла не в этом — в клинике было отмечено улучшение у Анастасии и Марины — они выходили из комы гораздо медленнее, чем Евгений, так что у их постели в клинике постоянно кто–то оставался, чтобы успеть поймать этот исторический момент.

В доме Носовых шла активная подготовка к двум важным событиям — а именно — усыновлению мальчика, которого пока так и не выбрали — весь дом был завален каталогами со всей страны, но Катя постоянно находила в портретах что–то, что ее решительно не устраивало — и поиск возобновлялся.

В конце концов у Гнидовых не произошло никаких изменений — Полина продолжала убеждать дочь в том, что там зря пускает на самотек поведение дочери, а Зина пыталась добиться внимания Сергея, который успешно держал ее на солидном расстоянии от интимного.

Утром одиннадцатого октября, Зина проснулась от методичного стука капель дождя в стекло. Вспомнив, что она оставила балкон открытым, быстро поднялась, накинула на себя легкую ночную сорочку и пробежала к окну, чтобы его закрыть — через щель в комнату проникала влага и сырость, а также холод. Простудиться Зина не хотела, потому и закрыла его.

Потом взглянула на часы и поняла, что подремать еще не удастся — через десять минут надо вставать, принимать душ, бежать на работу, которая к слову сказать уже давно Зине опротивела и вызывала исключительно отрицательные эмоции. Но, в силу того, что она постоянно двигалась по инерции, то и этот день следовало прожить по тому же принципу. Зина медленно опустила ноги в домашние тапочки, которые уже давно просились на помойку, выключила будильник и флегматично побрела в душ, где сбросила с себя с сорочку и быстро встала под острые струи душа.

Смыв с себя сон, Зина пришла на кухню и не обнаружила там матери, которая в этот дождливый день решила сделать себе послабление и проснуться попозже.

Гнидова налила кипятку в чашку и сделала растворимый кофе, который заедала вчерашними булочками, что не доел вчера Сергей.

Через пятнадцать минут Зина вышла из квартиры и бодрой походкой зашагала к лифту, который гостеприимно распахнул ей свои автоматические двери. Уже в кабине ей вдруг показалось, что этим утром все как–то не так, не верен час — она сегодня сорвет большой куш.

Выйдя на первом этаже Зина решила сделать крюк к почтовому ящику, поскольку сегодня ее влечение к этому металлическому предмету было особенно сильным. И предчувствие ее не обмануло — в ящике лежал заветный конверт. Быстрым движением руки она открыла его и увидела шестой агат — ярко голубой, настолько красивый, что на него хотелось засматриваться часами, не выпускать из рук ни на мгновение. Зина зажала камень в кулаке и открыла клапан конверта, на котором было написано — ШЕСТОЙ. ВОТ МЫ И ВСТРЕТИЛИСЬ.

Зина услышала на лестнице шаги, которые неумолимо приближались. Она скрылась за выступом, где прятался мусоропровод. Человек спустился на площадку и чего–то ждал. Остановился, увидел открытый почтовый ящик — Зина поняла, что это тот самый человек.

А в сущности — что она теряет? Жить дальше по инерции? Ее жизнь проклята с тех дней, как она поступилась принципами, совершила преступление против любви и разрушила жизнь человека, которого любила. И все что было с ней дальше напоминало один бесконечный кошмарный сон. Зачем ему продолжаться? Ее скорее всего ждет пара часов мучений, а потом она забудет про это чертово место и отправится замаливать свои грехи. Так чего ты ждешь, — спросила себя Зина, — он тебя освободит от твоих же проблем. Не нужно будет охотиться за Сергеем, избегать Виктора, терпеть выходки дочери и молчаливое напоминание матери, которая помнила все и постоянно пыталась подтолкнуть Зину хоть к каким–то угрызениям совести, которых не было и не появилось бы в этой голове. Все разрушения, которые она совершила в жизни были сделаны полностью по ее воле, и не более. Так что ничего страшного, что пора все прекратить. Получить последнее наказание в этой жизни и покинуть ее наконец.

Зина сделала шаг из своего укрытия и предстала перед своим убийцей, который ждал, что жертва где–то рядом. Они смерили друг друга взглядами, и Гнидова ничуть не удивилась тому что увидела. Что–то подобное она и предполагала:

— Вот мы и встретились, — сказала она.

* * *

Катя Носова с интересом смотрела в монитор нового компьютера и постигала с подачи Вики азы использования Интернета для упрощения подготовки праздника, который Катя ждала с таким нетерпением.