Нечего прощать [СИ]

Катя была очень далека от этой музыкальной темы, но слушала, кивала и с радостью поддакивала. Конечно, в иной ситуации она бы подвергла эти разговоры грозному осуждению, однако общество, в которое Катя так стремилась, на поверку оказалось совершенно другим и даже излишне демократичным — ее даже охватило беспокойство, что Мэр города, уважаемый семьянин, за которого она сама не раз голосовала на выборах, мог тоже оказаться «того», и у него тоже водился свой Ди, Фредик и прочий ужас. А сейчас ей пришлось притворяться, что в ее низшем, мещанском слое, принято осуждать и подавлять, когда мальчик дружит с мальчиком в ЭТОМ смысле. Но теперь уже поздно, придется притворяться, что для тебя это нормально. Может сказать им что ее муж тоже гей, и сын, в сущности тоже? Или не надо.

— Катя, — спросила Каролка, — а почему вы позвали этих лысых неудачников? — она показала на Ронгедалей.

— А мне нравятся их песни, — сказала Катя.

— Соглашусь, что их «Только минута» была неплоха. Но на фоне песен Фреди — слабее намного.

Катя не знала как все это комментировать, так как песни Фреди от других композиторов она отличать не умела совершенно. И тут ее взору предстал шок — Фреди и Ди прелюдно целовались прямо на глазах у всех. И этот поцелуй никого не задевал и не заботил, потому что люди уважали проявление чужих чувств, а Кате так и хотелось показать на них пальцем и закричать что–то базарное. Но она сдерживалась, поскольку того требовали условия игры. Итак, на ресторан себе она уже наторговала. Что бы такого дальше сделать? Конечно — перетащить мужа из авиабизнеса в строительный, и потому она прямо спросила Первую леди:

— Скажите, а если мой муж продаст свои авиационные дела, вы бы приняли его в свое дело с деньгами?

— Ну, — ответила Первая леди, — в нашем деле очень важны не только деньги, но еще и умение работать, старание. Все это тоже залог успеха.

— Мой Витя очень способный, — сказала Катя, — уверена, если бы не поездка в Смоленск, он был бы здесь и очень вам понравился.

— Я хочу в это верить, — сказала Первая леди, — а пока что мне очень нравится ваш мясник. За такое мясо надо сразу давать Нобелевскую премию. Кстати, а из ваших соседей здесь есть кто? Я что–то никого не вижу. Я хорошо знаю Анастасию Гордееву, второго такого человека в городе просто нет. Я так переживала, когда она болела, но ее достойно заменил ее крестник. Видный малый, он далеко пойдет.

Катю так и передернуло, она откровенно не знала, что ей говорить про Гордеевых, которых она продолжала ненавидеть, но из положения вышла достойно:

— Я их приглашала, — ответила Катя, — но вы же слышали про несчастье с ее братом. Такой ужас.

— Да, — произнесла Первая леди, — странный взрыв. Вы же его видели?

— И ужасно испугалась. Мы же с ними дружим, — пояснила Катя, — моя приемная дочь собирается за племянника Анастасии замуж.

— Ого! Вот в чем дело!

— Я бы отменила этот прием, но меня Анастасия переубедила, и потом столько всего было куплено уже и заказано.

— Я полностью с Вами согласна, — ответила Первая леди, — не надо упускать момента, — зато теперь у вас будет свой ресторан, и свое дело. Может и с мужем вашим я познакомлюсь и возьму его партнером в мои дела.

Катя отправилась на прогулку по патио и везде ее хвалили за выбор угощения и поваров — настолько все запомнили именно мясные продукты того вечера. Про себя она ужасно сожалела, что Вика ушла, ведь все это, по сути — следствие ее способностей. Хотя зачем всем этим людям об этом знать — в высший свет с таким огромным успехом ворвалась она — Катя, а не какая–то служанка, на шее у которой висит десятилетний ребенок. Где же сейчас эта Вика, где спряталась, чего ищет.

Катя прогнала неудачные мысли — ну ее эту Вику, подумаешь ребенка минет заставили сделать — ведь большего могла добиться, а ребенка к психологу направить и все исправится само собой. А теперь что ей делать — бегать и искать капризную девчонку и умолять вернуться? Ну ее к черту, сама справлюсь, — думала Катя. Что у меня, своего вкуса нет что ли?

* * *

Антон дремал и видел чудесный сон — он и Андрей были вместе на берегу озера — только они двое и никого рядом. И Антон прикасался к нему губами, ласкал его, раздевал… И они занимались любовью на песчаном пляже, и никто их не беспокоил, а они наслаждались обществом друг друга и ничто не могло сравниться с блаженством от этой любви, на нежном берегу в тени величественных сосен. Антон помнил прекрасно этот замечательный запах, исходивший от Андрея, когда тот возбуждался. Этот тонкий аромат, ни на что не похожий запах его пота, такого любимого, стойкого и нежного.

От сновидений Антон пробудился услышав звонок в домофон. Вскочив с дивана, он подошел к двери и стал вслушиваться. Гнида открыла дверь и впустила кого–то, сказав Полине:

— Бабушка, это к тебе!

Пришедшей гостьей оказалась Ирина. Войдя в прихожую она смерила Гниду взглядом, та постаралась вести себя как можно более правильно и мягко: