Нечего прощать [СИ]

Сегодня в мое окно наконец–то, после стольких холодных дней ударило солнце, с карниза на лоджии я сбил снег и он упал вниз разлетаясь хлопьями в разные стороны. Еще я проверил ящики — скоро надо будет перебрать в них землю, закупить и засыпать новую — скоро же весна, все будет цвести и радовать глаз — а мне очень хочется высадить во все 4 ящика множество разноцветных фиалок и петуний, чтобы это многоцветие радовало глаз своими затейливыми красками.

Я не могу сказать, что мне плохо сейчас. Я просто пишу письмо, думаю о тебе, и от этого мне становится лучше. Что еще происходит?

Да особо ничего существенного. Выходной день, вроде праздничный. Только девушки стараются его не замечать гораздо активнее мужчин, игнорирующих 8‑е марта. Да оба этих праздника — зло на самом деле. Что, в конце концов, мужчины только один раз в году могут мыть посуду и делать уборку, приносить любимым кофе в постель? А что, в остальные дни их любви не хватает на это? Разве так сложно взять и принести кофе в постель просто так, не потому что восьмое марта, а просто потому, что ты любишь человека. Принести его, улыбнуться и сказать — А я люблю тебя, вот и принес тебе кофе. А он(или она) посмотрит на тебя с улыбкой и в ответ скажет, — спасибо милый, я тебя тоже люблю. Не надо списывать на быт гибель любви. Это заведомо ложное оправдание этого. Любить надо всегда. Вот и я буду любить тебя всю жизнь без остатка.

Вижу во сне тебя, Милый

Люблю

Твой А.

23.02.2010(солнечный день за окном).

Тимофей и Рита закрыли комнату Антона и быстро спустились в гостиную. Там их поджидала Клара:

— Мы поедем в клинику когда–нибудь? — спросила она. На лице ее при этом сохранялось нескрываемое беспокойство — в отличие от Кати Носовой она вряд ли бы сейчас спокойно села решать судоку. Клара же не могла и внешне изображать спокойствие — внутри нее все бурлило и это отражалось во всем — поведении, манерах, речи.

— Антона нет в своей комнате, — сказал коротко Тимофей, — ты не видела, когда и куда он мог уйти.

— Проклятый дегенерат, он наверняка поехал к нему на квартиру, — возмутилась Клара, — не думаю. Андрей съехал с той квартиры и отдал ключ от нее мне, — Тимофей показал ключ.

— И куда он уехал?

— Не знаю. Мы встретились только чтобы обменяться ключами.

— Не смей мне лгать, — бросилась к нему Клара, — ты знаешь куда он переехал. И они встретятся там.

— Тетя, — ответил Тимофей, — ты сама прекрасно знаешь, что я тебе ничего не скажу, потому что не приемлю твою тактику поведения. Кстати, твоя новая протеже учиться поехала?

Клара кивнула:

— Что ж. Железные у нее нервы. Мы едем в клинику?

— Едем, — ответила Клара.

Тут распахнулась дверь и ворвался Антон. Вид его был взбешенный, глаза горели огнем, руки тряслись, сосуды на шее вздулись, он тяжело дышал так как явно бежал перед этим:

— Где ты был, — испугалась Клара.

— Куда ты его спрятала?! — громко и четко сказал Антон, — где мой любимый? Почему его нет в квартире? Что ты с ним сделала, я тебя спрашиваю.

— Я ничего не знаю, — ответила неуверенно Клара, — агрессивный тон сына ее серьезно подкосил, она никогда не думала, что Антон может с ней так разговаривать.

— Ложь, — сказал Антон зло, — ты врешь мне.

— Это чистая правда, — сорвалась на крик Клара, — что мне еще тебе сказать, чтобы ты поверил мне?

— Исчезни с моего пути, — сказал Антон, — вот что я могу тебе посоветовать. Я ненавижу тебя за то, что ты разлучила меня с Андреем.

Клара рухнула на диван и зарыдала:

— За что? Я же хотела тебе только добра!