Нечаянный колдун

Приняв решение, начал собираться в путь. Через полчаса методичного осмотра нашлась двустволка 12 калибра. Коробка разномастных патронов набралась с трудом. Многие валялись глубоко меж валунов, недоступные руке. Зато отыскалась его собственная кепка. Топор оказался в ящике под сиденьем. Удобный, острый, плотницкий, на хорошем топорище, да еще и в чехле. Второй — тупой, ярко-красный и с клевцом на обушке. Явно с пожарного щита. Им прорубил перегородку. За сиденьем пилота нашлась сумка. Полпачки сахара, залитого водкой, пакет чая, помятые эмалированные кружки и тупой столовый нож. Последний его огорчил. Сменные лезвия скальпеля и декоративный японский ножичек для заточки карандашей — слабая замена настоящему ножу. Ладно, лучше такой, чем никакого.

На этом находки исчерпались. Пришла пора приспосабливаться к ситуации. Вместо фляжки снял бачок для питьевой воды. Для котелка пригодился отодранный лист обшивки. Расчертил его, согнул четыре угла по два навстречу, оставив квадратное дно. Усмехнулся: — «Оригами, однако!» Пропустил проволочную дужку сквозь сложенные углы.

Самая неприятная работа осталась напоследок. Забрался под сплющенную кабину, прикинул место, где врубаться, и вскрывал алюминий, пока не смог расшнуровать и стащить с ног первого пилота ботинки. Размер он помнил, подходящий, сорок третий.

«Прости, Алексеич, в моих кроссовках идти нельзя, подошва на правом оторвалась», — врач понимал, что разувает труп, однако извинился и за то, что забрал носки. Путь предстоял долгий, пеший.

Брезентовый лоскут шесть на четыре метра взял целиком, сделав подобие солдатской скатки. Толстенной капроновой веревки валялось метров двадцать — смотал, пригодится плот вязать. Нарисовал схему маршрута, описал происшествие, объяснил, почему уходит, что взял с собой. Засунул листок в уцелевший зажим перед пилотом, такой же листок положил на сиденье. Плотно примотал ремнем, вбил в сиденье клевец пожарного топора. Теперь точно увидят! Вышел, посидел минутку, поклонился ребятам, и двинулся вверх, на хребет.

— «За оставшиеся четыре светлых часа пройти бы километров десять».

7

В кабинете генерала Казакова шло совещание. Звучала музыка Вагнера, к которому музыкально образованный (училище по классу баяна) генерал питал симпатию. Ну, нравилась ему эта мощь, а политические взгляды композитора — так это дела давно минувших дней! Сейчас «Полёт валькирий» чуть не в каждом втором фильме звучит, а диски с записью «Кольца Нибелунгов» — свободно продаются. Так думал генерал, с сожалением уменьшая громкость. Шторы на окнах полностью перекрывали свет, и спутниковая фотография на экране была отчетлива видна всем. В луче эпидиаскопа роились невидимые обычно пылинки и струйки табачного дыма. Скрытые в маленьких углублениях за дубовыми панелями новомодные слабые светодиоды не мешали, но оживляли потолок синеватым оттенком.

— Так зачем они приперлись изучать скит? Определили, что здесь секретный объект! Но как? Наши спутники в этом районе ничего не видят! — Вопрос генерала был риторическим, однако один из офицеров решил ответить:

— Техника у них помощнее.

— О! Мудрое наблюдение! — ласковым голосом похвалил его Казаков, отчего все втянули голову в плечи. «Черт дернул тебя, Кашин, вылезти!» Генерал продолжил:

— А вы, товарищ полковник, не просветите нас, сирых и убогих, умом обделенных? Что за чудо-техника сделала снимочек?

Пауза грозно зависла. Чтобы не тянуть, Кашин качнул головой. И генерал разъяснил, что за американскую технику есть кому побеспокоиться. А вот за работу здесь присутствующих — беспокоиться надо именно сидящим здесь! Почему полковник не знает, кто из штатовской троицы — искомый спец? С каких пор демократия нужна, чтобы иностранный разведчик получил зеленую улицу, отработал в России и получил награду? Почему у археологов на ФСБ работает только начальник экспедиции?

— Ах, ученые, сложный народ? Ну, да! Как же я забыл, вам так сложно работать с агентурой, время такое, никто не хочет Родине помогать!

Генерал изливал гнев на подчиненных, поскольку выволочку сам ожидал нешуточную. Расположенная напротив скита, через отрог хребта, километров пять напрямую, секретная лаборатория — курировалась сверху, напрямую из Москвы. Кто уж там ей занимался, хрен знает, но своих людей они привозили своими вертолетами, своими летчиками. И вот на тебе! По мнению Москвы, лаборатория раскрыта американцами. Иначе, зачем затевать экспедицию в сгнивший, сто лет никому не нужный скит?