Небольшие заметки по Кипру

Путевки и билеты были приобретены быстро и безо всякой помпы. Меня только спросили, желаю ли я заказать какие-нибудь экскурсии, что называется, прямо здесь, на материке (Кипр, как мы помним, представляет собой остров), и я было воодушевился, однако когда услышал, что двухдневная поездка на теплоходике куда-нибудь на греческие острова или в Египет (с Кипра без визы можно сплавать в Египет, Грецию, Израиль и еще в несколько близлежащих стран) обойдется на человека примерно в 250 долларов в национальной американской валюте, то сурово сказал: «No thank you», решив взять экскурсии на Кипре, потому что, руководствуясь богатым опытом, предполагал, что на месте эти же экскурсии обойдутся значительно дешевле (так как не придется платить туристической фирме ее проценты). Собрались, полетели. Прилетели в Пафос. Там аэропорт маленький, но симпатичный. Несмотря на отсутствие въездных виз, на границе приходится предъявлять все свои бумаги и отвечать на типовые вопросы: зачем ты сюда приехал, сколько намерен пробыть и не планируешь ли нанести урон безопасности этого государства. Вновь прибывшие делятся на три потока: киприоты, русские и все остальные. То есть для русских даже выделен отдельный коридорчик. Не знаю, стоит ли этим гордиться или нет, потому что, с одной стороны, даже приятно, что нас так ценят, но с другой — остальные коридорчики были абсолютно свободны, а мы все толпились в узком проходе, который обслуживали всего два таможенника. К тому же, как на грех, в нашей очереди попался мужик с какими-то странностями в документах, и его мучили минут двадцать, решая, как с ним поступить: расстрелять здесь же за сортиром, отправить обратно или все-таки разрешить въезд. Меня же суровый таможенник почти и не мучил. Спросил только, что я собираюсь здесь делать, получил ответ, что я намерен дней десять продумывать новый механизм динамической генерации своего сайта из MySQL, после чего нервно икнул и отпустил меня с миром. Первое, что нужно сделать в аэропорту любой страны мира, — это поменять деньги. Почему? Потому что, во-первых, в аэропорту комиссия обмена часто бывает меньше, чем в других местах (это мы в России привыкли к тому, что за обмен валюты берется чисто символическая сумма, а в мире за подобную операцию вы нередко можете заплатить 5, 7 и даже 10% от сумммы обмена, что очень и очень немало; представляете, что такое отдать сто долларов за обмен тысячи?), а во-вторых, американские деньги (если вы, конечно, приехали не в Америку) у вас нигде не возьмут, потому что это вам опять же не Россия, где мы с долларами уже сроднились. Так что лучше всего сразу запастись местными пиастрами, фунтами, кронами или гульденами, чтобы ни в чем не испытывать дискомфорта. Кипрский фунт (мы помним, что до обретения независимости Кипр был английской колонией) дороже американского доллара и по стоимости почти точно равен английскому фунту. Таким образом за 100 долларов вы получаете примерно 60 фунтов. С одной стороны, вроде, какая разница, сколько стоит местная валюта по отношению к доллару, однако я много раз убеждался, что когда одна местная единица равна двум-трем долларам, деньги улетают намного быстрее, чем когда она стоит дешевле доллара. Почему? Да потому что это связано с чисто психологическим моментом. Приходишь на том же Кипре (или в Лондоне) в магазинчик, видишь цену «20». Ну, думаешь, двадцать (в голове при этом вертится двадцать долларов, как единица отсчета). Вроде, недорого. Покупаешь. И только потом соображаешь, что в долларах это уже не двадцать, а все сорок… От Пафоса до Лимасола — примерно час езды, но меня заверили, что трансфер (доставка) входит в стоимость путевок, и о переезде позаботится встречающая фирма. И действительно, на выходе из аэропорта стоял какой-то зловещего вида таксист, держащий в руках картонку с надписью «EXLER». — Это я, я! — закричал я радостно, подбегая к таксисту, но он посмотрел на меня очень недоверчиво и по-английски поинтересовался, могу ли я этот сомнительный для него факт как-нибудь доказать. Пришлось ему быстро пересказать начало «Записок жены программиста», но оказалось, что я просто должен был показать свой туристический ваучер. После того как таксист убедился в моей подлинности как Экслера, нас посадили в машину — 200 «Мерседес» пятнадцатилетней давности, и мы поехали. Таксист ужасно гордился наличием в своей машине кондиционера, поэтому заставил закрыть все окна, врубил кондиц на всю холодную катушку и любезно направил его прямо мне в грудь. Я же к этим развлечениям отношусь весьма осторожно, потому что раза три в жизни очень круто простужался от автомобильных кондиционеров и хорошо помню, что отходить потом приходилось две-три недели, — до того это жестокий вариант простуды. Поэтому я вежливо попросил таксиста направить леденящую душу и тело струю куда угодно, но только не мне в грудь или другие части моего тела. Таксист же, вероятно, решил, что я из вежливости предлагаю ему не тратить весь запас ледяного воздуха на меня одного, а забочусь о том, чтобы и ему что-нибудь досталось. Поэтому он, как человек радушный и гостеприимный, сказал что-то типа: «Вы — гость!» — после чего врубил кондиционер на пятую позицию (он стоял на третьей) и направил в мою сторону все воздуховоды. Я совершенно обледенел, но присутствия духа не потерял и стал по-английски объяснять, что не хотел бы злоупотреблять его добротой. Кондиционер, сказал я этому потомку Деда Мороза, кушает очень много горючего, которое дорого стоит в этой прекрасной стране. Не лучше ли, предложил я, вообще выключить это средство роскоши, чтобы не расходовать бензин непонятно на что. Дорога до Лимасола, объяснил я таксисту, далека, а бензина может не хватить. Но таксист заверил меня, что бензином он заправлен на всю катушку, а раз гости острова платят деньги за поездку, то он просто обязан их обдуть ледяным воздухом со всех сторон, чтобы они не чувствовали ни малейшего дискомфорта. Тогда я был вынужден признаться, что ненавижу ледяной воздух, поэтому прошу направить этот чертов кондиционер куда угодно — в сторону моря, неба или Америки. Но главное — не в меня. У моего организма на кондиционеры аллергия, честно сказал я таксисту. Как только мой организм увидит кондиционер, он тут же начинает чихать и кашлять так, что не только мое тело испытывает сильные сотрясения, но и все вокруг, включая древние «Мерседесы». Таксист, прослушав эту тираду, помрачнел, задумался, но затем вдруг улыбнулся и заявил, что я это все говорю из вежливости, лишь бы не забирать себе весь холодный воздух. Но он, таксист, дал страшную клятву снабжать гостей кондиционированным воздухом в полной мере, даже в ущерб своему стопятидесятикилограммовому телу. Вот она, чертова вежливость! Вместо того, чтобы сразу послать этого таксиста с его чертовым кондиционером, я завел эту волынку с экивоками, реверансами и раскланиванием, и теперь вынужден терпеть поток воздуха прямо в рожу с риском заболеть и проваляться весь отдых. Пришлось кое-как прикрыться руками и ждать окончания поездки, потому что таксист от всех этих церемоний совсем съехал с глузда и даже не реагировал на просьбу направить поток воздуха в пол. Он решил, что я с ним продолжаю играть в вежливость, поэтому только радостно улыбался и повторял: «Вы — гость!» Этот проклятый кондиционер испортил мне все удовольствие от поездки, а между тем, дорога от Пафоса до Лимасола очень красива. Большая часть пути проходит по холмам вдоль моря, и пейзаж там — просто восхитительный. На въезде в Лимасол таксист вдруг углядел небольшую пробку, поэтому лихо развернулся и помчался объездным путем по каким-то узким улочкам. Я знал, что поездку оплачивает турфирма, поэтому таксисту не имело смысла весь день катать нас взад-вперед по Кипру, накручивая счетчик, как они иногда делают со вновь приезжими. И действительно, где-то через двадцать минут мы уже стояли около отеля «Парк Бич». Что интересно, счетчик этот работник гудка и руля включил в момент отъезда от аэропорта. Оставалось понять, зачем он это сделал: чтобы предъявить показания турфирме, или чтобы заставить заплатить меня (я сразу решил, что в пререкания вступать не буду, так как в данном случае мне это совершенно не нужно, а просто позже стребую уплаченную сумму с местного отделения туристической фирмы). Выгрузив вещи, я подошел к таксисту и, наивно хлопая глазами, спросил, сколько я должен. На счетчике, между тем, стояла довольно солидная сумма — 22 фунта (почти 40 долларов). Таксист задумчиво стал чесать в затылке. С одной стороны, за поездку ему уже было заплачено, и требовать с меня он мог только чаевые — 1-2 фунта. С другой стороны, раз этот наивняк хочет расплатиться, подумал таксист, то почему бы и нет. С третьей стороны, если он сейчас с меня возьмет деньги по полной, а об этом узнает турфирма, то таксист получит здоровенный пистон в соответствующее место. С четвертой стороны, если хорошенько подумать, он же меня вез просто-таки как принцессу, заботясь обо мне, как о родном. И весь кондиционер на меня потратил, не считаясь с расходами. Так что почему бы и не взять полную сумму. Скажу потом турфирме, проносилось в голове у таксиста, что клиент сам сунул деньги мне в карман, заявив, что это чаевые. Весь этот поток сознания настолько явственно отражался на лице таксиста, что я, наблюдая за ним, просто обхохотался. Наконец у таксиста чувство долга возобладало над алчностью, и он грустно заявил, что ему, в принципе, кое-что заплачено, но если я считаю себя порядочным и, как особо подчеркнул таксист, прекрасно охлажденным в такую жару человеком, то на подобные мелочи могу не обращать внимания и выдать ему полную сумму. В ответной речи я поблагодарил великодушного таксиста, который был готов взять с меня полную плату второй раз, но выразил опасение, пойдет ли ему на пользу такое богатство. Большое количество денег, назидательно сказал ему я, приводит к большому количеству проблем: надо же думать, на что и как их потратить, поэтому человек постепенно хиреет, заболевает от кондиционера всякими простудными ринитами с ангинами, после чего выглядит как забытый на прилавке помидор после жаркого рыночного дня. А мне, заявил я таксисту, его здоровье очень важно. Потому что если у этого древнего «Мерседеса» не останется хозяина, он очень скоро развалится на кучу составных частей. После этой, полной достоинства, речи я дал таксисту 2 фунта на чай и любезно с ним распрощался. Впрочем, таксист, по-моему, даже не обиделся. Правда, он так хлопнул своей дверью, что из-под днища машины что-то вывалилось, но я так думаю, что это он просто демонстрировал свою молодецкую удаль.