Небо цвета крови

На позицию роты курсантов всего лишь посыпались бомбы… Взрывались они негромко, выбрасывая огромные облака темно-коричневого дыма. Завеса, понял Олег, и не только визуальная, – облака перенасыщены полиметаллическими микрокристалликами. Но и отравляющие компоненты не исключены… Он автоматическим, отработанным движением пристыковал цилиндр противогаза к воздухозаборнику шлема.

Завеса густела… Игра теперь пойдет на равных: имперцы не видят их, но и они не смогут засечь приближающиеся танки и бронеглайдеры.

– По танкам – огонь! – выкрикнули наушники голосом Жегвара.

Танков Олег не видел. Равно как и других целей… Вертел головой во все стороны, пытался разглядеть врага в разрывах дымовой завесы. Тщетно…

Но другие, похоже, увидели. Хлопали гауссовки (вернее, их системы охлаждения, выбрасывавшие отработанный инертный газ) и с противным визгом уходили к цели гранаты из подствольников. «Нюшки» работали практически бесшумно, и вступила ли в бой хоть одна из них, Олег не знал.

Танк вынырнул из дыма рядом, в паре сотен метров. Двигался он, конечно, на антиграве, на высоте человеческого роста над землей. Пушка повернута в другую сторону, но гаусс-эмиттер над башней вращается быстро-быстро, готовый в любую секунду и в любую сторону плюнуть невидимой и неслышимой смертью…

Олег поймал прицелом бронированную громадину. Стрелять из гаусс-винтовки в танк – занятие достаточно бесплодное. Защитные поля погасят энергию выстрела – температура внутри боевой машины повысится на тысячную долю градуса, на какую-то очень малую часть своей емкости разрядятся аккумуляторы танка… Вот и весь ущерб врагу.

Подствольный гранатомет чуть более эффективен. Но лишь чуть… Слишком невелики по размерам уязвимые части бронемашин, слишком большое рассеяние у гранат…

И все же Олег выстрелил в шар эмиттера, успев мельком подумать, что чем-то он напоминает школьный глобус, только ножка слишком толстая.

Ба-бах! Мимо… Граната просвистела в метре от цели, и ее белый дымный хвост исчез в туче дыма.

Слева тоже кто-то выстрелил по танку, тоже гранатой. Угодил в корпус – грохот, ослепительная вспышка, визг осколков. Зрелищно, но безвредно для танка. Кто там, слева? Олег не помнил, да и некогда было вспоминать…

Танк нанес ответный удар. Пушка рявкнула, и там, откуда прилетела вторая граната, встала стена багрового пламени. Ненадолго, на секунду или две – но живых среди обугленных камней не осталось с гарантией. ОВС, объемно-вакуумный снаряд, страшная штука…

«Зален…» – вспомнил Олег. Именно он там лежал, в укрытии между двумя валунами. Нет больше Залена, круглолицего улыбчатого парня, и обугленный труп его скорчился в позе эмбриона, отчего-то всех, угодивших в зону действия ОВС, находят потом именно в таком виде…

– Убийцы, убийцы, убийцы… – шептал Олег, нажимая на спуск, и сам не слышал себя за грохотом боя.

Гранаты летели в танк одна за одной, уже не прицельно, но если есть на свете хоть какая-то справедливость, то одна из них должна, обязана найти щелочку в защите и прикончить этих убийц…

Не прикончила.

Наоборот, сквозь разрывы гранат Олег различил, как башня танка неторопливо поворачивается в его сторону.

Ну вот и всё…

Гранаты в барабане подствольника закончились, но он не тянулся к подсумку за новыми, замер, оцепенел… В голове вертелась одна-единственная дурная мысль: «Почему они не используют эмиттеры?» Как будто имеет какое-то значение, спалят тебя настоящим живым огнем или поджарят невидимыми глазу волнами…

А затем по танку прошла судорога. В самом прямом смысле – легкая рябь прошла по наблюдаемой Олегом картинке, словно он наблюдал танк не вживую, а на экране визора, и к телесигналу добавлялась какая-то помеха.

И боевая машина рухнула с двухметровой высоты! Катки не вращались, инерция протащила танк вперед на неподвижных гусеницах, одна лопнула, распласталась суставчатым телом, словно громадная стальная сороконожка… Бронированная громадина замерла – неподвижная, накренившаяся.

«Нюшка» сработала! – понял Олег. Черт возьми, если у него когда-нибудь родится дочь, он назовет ее Анной, наплевать, что старорежимное имя! А звать будет только Нюшей, и никак иначе!

И тут же сквозь клубящуюся коричневую муть прорвался грохот, в разрывах дымовой завесы взметнулась и опала стена пламени… В наушниках – дикий вопль, оглушительный и очень короткий. Жега… Нет больше взводного… И «нюшки», спасшей Олегу жизнь, нет.

– Взвод, принимаю команду на се… – завопили было наушники сорванным, незнакомым голосом – вроде как Марлен, а может, и не он… Фраза тут же оборвалась, перешла в булькающий клекот.

Что было потом, Олег воспринимал кусками, отрывками, никак не связанными между собой эпизодами.