Читаем Небо на земле полностью

Я встретилась с Тарой Деви. И спросила ее, можем ли мы поехать вместе с ней в Хайракхан. Она окинула меня взглядом с головы до пят и сказала, что мне надо сбросить одеяние хиппи и одеться получше. Она также добавила, что не уверена, приветствует ли Бабаджи женщин в своем ашраме, поскольку он — брахмачарьи — соблюдает целибат. Шанти тоже посоветовал мне быть поосторожнее с моей женской энергией, так как индийцы могут отнестись враждебно и даже убить женщину, пытающуюся соблазнить Бабу–брахмачарьи. Меня удивил этот разговор, потому что, сказать по правде, секс — последняя вещь, о которой думаешь в присутствии кого–либо, подобного Бабаджи.

ХАЙРАКХАН. 26.04.1972

Вчера после изнурительно длительного путешествия мы наконец достигли Хайракхана. Я совсем уморилась. Из Алморы ехали вшестером: я, Шанти, один датчанин, американец, Тара Деви и ее повар — индиец. Сколько можно, мы ехали по дороге, затем пошли пешком. Казалось, путешествие будет длиться вечно. Мы добирались шесть часов, босиком по горячим камням, многократно пересекая реку Гаутаму Гангу, неся на голове свой багаж. Иногда я думала, что не выдержу. Из–за боязни замерзнуть, я несла на голове еще и одеяло.

Здешние джунгли поистине завораживают. Вода в реке такая чистая и прозрачная, что ее можно пить. Но вот на вершине холма показался белый храм — Хайракхан — маленькая деревенька, как из сказки. Подойдя ближе, мы увидели Бабаджи. Одетый в белое, Он спускался по крутым ступеням поприветствовать нас. К моему великому смущению, я оказалась впереди всех. Бабаджи повел меня по ступеням вверх, затем провел вокруг храма, звоня во все колокола. У меня возникло ощущение, что я совершаю древний, забытый ритуал. Используя Шанти в качестве переводчика, Бабаджи спросил, являюсь ли я хиппи, на что я не без гордости ответила: «Да». Затем Он поинтересовался, курю ли я гашиш, и, когда я кивнула, Он сказал мне, что здесь, в Хайракхане, это строго запрещено.

Через несколько минут к нам подошел старый садху по имени Прем Баба и увел меня курить гашиш. Он также дал мне съесть что–то странное. Я сидела, находясь под воздействием этих веществ, и смотрела на величественную долину. Ее ландшафт архаичен и загадочен. Спускающиеся террасами поля зеленеют обильным Урожаем на фоне покрытых хвойными деревьями гор. Звук текущей через долину реки подобен совершенной мелодии. И завершает пейзаж могучее дерево пипал (дерево просветления) с изогнутыми ветвями, внимающими реке.

Все ашрамиты живут на открытом воздухе, под деревьями. Единственными строениями являются храм и маленький домик Бабаджи, имеющий выходы на все стороны. «Центре домика предусмотрено церемониальное углубление для проведения огненной церемонии.

Пока я сидела, поглощенная созерцанием, ко мне подошел Бабаджи. Он камушком нарисовал на земле контур небольшого храма, произнеся лишь одно слово: Dio, Бог. Я очень смутилась, ведь я все–таки атеистка и мне трудно принять идею существования Бога. Бабаджи жестом пригласил меня сесть с Ним возле дхуни в Его домике и по–английски произнес: «Бог есть любовь». Концепцию любви мне как–то проще принять. Его бездонные, лучезарные глаза светились. Он дал мне апельсин и немного орехов. Вечером нас кормили лепешками чапати, было много халвы и других вкусных сладостей.

27.04.1972

Вчера вечером кто–то из индийцев предложил нам чай, но Бабаджи закричал, что чай — это яд и его запрещено пить в храме.

Я ловлю себя на том, что все время смотрю на Него. В моей голове роятся сомнения, и я анализирую каждое Его движение, главным образом потому, что Он редко говорит. Его энергия как магнит, а красота так совершенна! Шанти дурачится и шутит, что меня просто привлекает Его физическое присутствие, но это совсем не так. Меня будто захлестывает мощная психическая волна и пронизывает вибрирующий свет. Иногда меня одолевает страх попасть под гипноз, а иногда сердце переполняется интенсивной, восхитительной энергией.

Когда мы сидели у дхуни вокруг священного огня, несколько женщин из деревни пришли к Бабаджи. Они все были в длинных зеленых юбках, как у меня, и выглядели очень колоритно. Увидев меня, женщины засмеялись. Бабаджи сказал им, что меня зовут Лалли, что означает маленькая девочка. Он спросил меня, сколько мне лет. И когда я ответила, что двадцать шесть, Он сказал, что выгляжу я лет на пятнадцать.

Вечером в храме я стала свидетелем церемонии, которая произвела на меня неизгладимое впечатление. Одетый в белое Бабаджи сидел неподвижно, как изящное изваяние, а один индиец, начав петь, поднес к Его лицу зажженную лампу, символизирующую мистическое сияние. Раскачивая лампу, человек произносил мантры, а потом заплакал. Стало ясно, что он почувствовал присутствие Божественной Сущности. Шанти тоже оказался под сильным впечатлением от увиденного, хотя и предупреждал меня не очень–то увлекаться всеми этими ритуалами.

Перейти на страницу:

Похожие книги

А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 2
А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 2

Предлагаемое издание включает в себя материалы международной конференции, посвященной двухсотлетию одного из основателей славянофильства, выдающемуся русскому мыслителю, поэту, публицисту А. С. Хомякову и состоявшейся 14–17 апреля 2004 г. в Москве, в Литературном институте им. А. М. Горького. В двухтомнике публикуются доклады и статьи по вопросам богословия, философии, истории, социологии, славяноведения, эстетики, общественной мысли, литературы, поэзии исследователей из ведущих академических институтов и вузов России, а также из Украины, Латвии, Литвы, Сербии, Хорватии, Франции, Италии, Германии, Финляндии. Своеобразие личности и мировоззрения Хомякова, проблематика его деятельности и творчества рассматриваются в актуальном современном контексте.

Борис Николаевич Тарасов

Религия, религиозная литература