Небо для смелых

— Читали? — спросил он после того, как Птухин представился. — Это очень серьезно. — И стал цитировать: — «Завтра может быть поздно, но сегодня время для этого еще не прошло, если все займут твердую недвусмысленную позицию в отношении проблемы коллективного спасения мира…» Вот, сожрали Австрию, а Франция и Англия за это больше похвалили, чем осудили Гитлера. Кто же теперь на очереди? Чехи? Поляки? Словом, подбираются к нашим границам. Агентура докладывает, что финны строят пограничные укрепления капитально, с размахом. А мы? Нам надо укрепляться в два раза быстрее. Особенно совершенствовать аэродромную сеть. Если финны нападут, то это будет, вероятно, зимой. Летом на территории тысячи озер и миллионы болот — особенно не развернешься. Значит, нашей авиации надо осваивать ледовые аэродромы.

Да, это была почти программа действий для командующего ВВС округа.

Аэродромы округа разместились на громадной территории. Знакомство с боевой подготовкой авиационных полков комкора огорчило. Ряд командиров частей и соединений мало уделяют внимания личной летной подготовке. Показалось, что даже нет такого рвения к полетам, какое было раньше, например, в Бобруйске. Это же уму непостижимо! Два комбрига на маршруте в 150 километров дважды теряли ориентировку и садились на вынужденную для опроса местных жителей! Как ямщики, да и то подвыпившие. Вот и результат: сломана стойка шасси.

Старший летчик-инспектор округа Иван Журавлев [И. П. Журавлев — впоследствии генерал-полковник авиации] словно знал, что он нужнее всех сейчас командующему

— Заходи, садись, давай порть настроение с утра пораньше.

— У меня служба такая, — улыбаясь, начал доклад Журавлев. — Я заготовил приказ по аварии в Порхове.

Птухин быстро пробежал листок, отложил в сторону.

— Так, что ты предлагаешь для командиров? Опять выговор? Они привыкают к ним как к портупее. Один мне сказал, что, когда у него нет выговора все равно по какой причине, он чувствует себя как бы не по форме одетым. Нет, Журавлев, в наших приказах есть что-то неживое и нудно-однообразное. Ведь сама по себе авария — печальный факт, а ты еще развел такую панихиду. После этого летать не захочешь. Нет в приказе оптимистического вывода. О потере ориентировки двумя именитыми военачальниками нужен особый приказ. Не такой, как обычно. С юмором! Особенно в той части, где дается описание их подготовки к полету. Идея такая: «Мы все знаем, все можем, нам все нипочем». Это разгильдяйство, и над ним посмеяться не грех. Я думаю, от такого приказа пользы будет больше, чем от разноса.

— Товарищ командующий, все знают, что приказы сочиняю я, смеяться будут надо мной, — возразил Журавлев.

— Будут. Если остроумно напишешь — то над ними, если плохо — то над тобой.

Начальник штаба ВВС округа А. П. Некрасов бегло пробежал проект журавлевского приказа. Потом, медленно опускаясь в кресло, начал сначала:

«18 июля 1938 года два больших командира собрались совершить полет по маршруту: Луга — Псков — Порхов. Они взглянули с высоты своего величия на столь мелкие отрезки пути, немного посовещались и к обоюдному удовольствию обнаружили, что все знают, все умеют и все им нипочем…»

Некрасов глубоко вздохнул, покрутил шеей, расстегнул ворот мундира, чувствуя, что в данный момент он мешает нормально дышать.

Такого в его практике еще не было: «Не иначе как Зощенко начитался…» Однако командующий внимательно прочитал приказ и, расхохотавшись, подписал его, добавив: «Молодец, Журавлев!»

Всю неделю на аэродромах округа приказ был главной темой разговора. Многие знали его наизусть и даже предлагали включить в программу художественной самодеятельности. Несмешно было только героям нового литературного жанра — приказ-новеллы.

* * *

В апреле, будучи в Москве, Птухин встретил своего бывшего начальника штаба Смоленской бригады Александра Новикова. С тех пор как они расстались, судьба жестоко обошлась с Александром Александровичем: похоронил жену, не успел оправиться от семейной беды, грянула беда служебная. Теперь его направляли снова в Смоленск.

— Неужели ты согласился поехать в Смоленск?

— В моем положении, Евгений Саввич, выбирать не приходится.

Птухину и в голову не приходило отделаться банальным сочувствием. Помочь! Но как? Пока Новиков продолжал рассказ, Евгений Саввич решил. У него освобождается должность начальника штаба ВВС округа. Но еще неизвестно, кого дадут! А тут перед ним талантливый штабист.

— Пойдешь ко мне начальником штаба?

Новиков от неожиданности замер, пытаясь понять, насколько серьезно предложение Птухина.

— Ну что, — вывел его из оцепенения комкор, — согласен или нет?

— Так ведь не утвердят меня. Масштаб-то какой! Птухин начал действовать и добился утверждения

Новикова. А вскоре от Александра Александровича пришла телеграмма с сообщением о приезде. Птухин встречал его на вокзале. Александр Александрович выскочил на перрон, когда поезд еще не остановился. Они обнялись.

— Давай вещички, и ко мне.

— У меня дети, Евгений Саввич, — Александр Александрович показал в сторону подходивших к ним ребят.