Неблагодарная работа

Не очень приятно было болтаться в воздухе в час ночи в корзине шара. Да непросто сидеть и мерзнуть, а разглядывать прилегающую акваторию. Особенно тот участок, где находились семь шведских кораблей. Да и плавание их было дерганое, как доложил перед сменой Егор, те сначала остановились у одного острова, затем пошли дальше. Пареньку даже показалось, что на них взвились флаги. Где-то около часу ночи, а точнее эстонец сказать бы не смог, они опять сделали остановку. Зачем? Да кто разберет этих шведов.

Почти до трех часов ничего не происходило, если не брать в расчет их с монахом поочередных то подъемов, то спусков. А именно в три часа, это уже Андрею было точно известно, дежуривший полный монах, вздохнув, проворчал:

– Ну, и служба. Три часа, а еще и глаза не сомкнул.

Но тут же осекся, увидев взгляд летчика. Тот смотрел с укором. Ну, и архиепископу понятно, дело то важное – не каждый же день иноземный флот на родной монастырь движется. Поэтому монах опустил глаза.

– Кваску бы, – прошептал он, – энто цельных три часа на ногах, а во рту даже маковой росинки нет.

– Поднимешь «андлар», можешь в избу сходить. – Сказал эстонец, залезая в корзину.

Глаза монаха заблестели. Он стал быстро стравливать в веревку, из-за чего шар быстро устремился вверх, оттого и присел в корзине от неожиданности Золотарев. Когда пришел в себя, был уже на высоте птичьего полета. Вытащил подзорную трубу и посмотрел в даль, слава богу, ночи сейчас были светлые. Стекло запотело, вытер и вновь посмотрел.

Совпадение? Судьба? Или как вспомнил Андрей, говорили писатели – рояль? Но ему повезло. К стоявшим на рейде кораблям подплыл коч. Не зная, что делать, Золотарев первым делом посмотреть, что будет дальше. Не ужели предательство? А может шпион, наподобие того, что был упущен Яшкой Кольцо. Хотя… И тут эстонец вспомнил фильм «Россия молодая».

– Не иначе Иван Рябов, – воскликнул он, и обрадовался, что сейчас его никто не слышал. Если события, по которым был снят фильм, совершались прямо сейчас, и он был одним из участников. Тут он себя оборвал. В реальной истории, в это время еще не существовало воздушных шаров. Зато было Андрею известно, что Иван согласится, затем таможенники попадут в плен, и уж после этого лоцман посадит корабли на мель.

– Что же делать? – спросил он, сам себя. Положил трубу в коробку и присел.

Если уж докладывать, так только князю. Пусть он решает, говорить ли капитан-командору о произошедших событиях. И вот тут Андрей понял, что существовала одна не стыковка. В фильме задание лоцману дал Иевлев. При этом в фильме Силеверст Петрович и являлся капитан-командором.

– Вот незадача, – прошептал он, что шар начал медленно опускаться.

Когда корзина коснулась земли, Золотарев уже знал, что делать. Ехать и будить Силантия Семеновича – не было смысла. Его доклад ничего не изменит. Сделать это можно и утром. Монах протянул ему кружку с квасом.

– Испей браток, – молвил он.

III

Бил барабан, казалось, что он готов был заглушить шум моря. Несколько шведов, переодетых в английские кафтаны стояли вдоль борта. Белый флаг, с красным крестом реял на корме. Командор Карл Лёве, вглядывался в поднимавшихся на борт парусника русских. Первый взошел невысокого роста паренек, в монашеском одеянии, за ним мужик средних лет. На том кожаная куртка, широкополая шляпа, скорее всего это и есть русский лоцман, подумал Карл. Сначала он оглядел бородатого, затем монашка и спросил:

– You navigator? Your friend navigator?[44]

– Ik begrijp niet Engels,[45] – ответил паренек.

Видя, что монашек не понимает по-английски, командор переспросил по-голландски.

– Ik heb een navigator.[46] – сказал тот, и показав рукой на бородатого, добавил, – Ivan Ryabov – navigator.

Командор улыбнулся. Он был рад, что ему удалось найти того, кто приведет их в Архангельский городок, а еще и то, что русские их приняли за англичан. Леве хотел, было еще, что-то спросить, но дверь открылась, и на палубу вышел Питер Андерсен.

– О мой друг, Большой Иван, – проговорил тот, на плохом русском. Но и этого хватило Лёве, чтобы понять, что голландец был знаком с лоцманом. Питер бросился к помору и попытался того обнять, но русский удачно увернулся.

Карл отметил, что отношения между двумя шкиперами не дружеские. Он даже предположил, что Андерсен чем-то обидел помора в прошлом.

– Карл, – между тем продолжал голландец, уже на своем языке, обращаясь к командору нецеремонно, – Иван Рябов один из лучших шкиперов в Архангельске. Корабельный путь он знает, как говорят русские… – Тут он стал вспоминать, как те это делают. Долго морщил лоб, отчего Дмитрию Горожанину показалось, что у того вот-вот свалится парик. Наконец он выпалил на плохом русском, – «как свои пять пальцев».

Командор удивленно посмотрел на Андерсена, тот понял, что сморозил глупость. Пришлось переводить русское высказывание на английский язык, и лишь после этого, Карл улыбнулся.

– Я готов заплатить деньги, чтобы шкипер привел наши корабли в Архангельск, – на голландском проговорил командор, обращаясь к пареньку.