Неблагодарная работа

После полудня, эстонец вновь посещал стройку. Делал замечания, вносил коррективы. Иногда смотря на то, как восстанавливается крепость, сожалел, что не учился в свое время на архитектора. Но, как говориться: «Знать бы, где упасть, так соломку постелил». Фраза как будто про него. Это только в фантастических романах – главный герой и царь, и бог. Знает почти все, владеет почти всем. Он и пулемет способен разобрать с закрытыми глазами, и войска в течение нескольких месяцев организовать так, что голова от успехов просто закружится. Сейчас вспоминая те моменты, когда он жил в Москве несколько месяцев, Андрей поражался ее убогости. Маленькие кривые улочки, деревянные домики с огородами да палисадами, и ничего такого, что было ему знакомо по телевизионным программа, что смотрел дома. «Большая деревня» по сравнению с ней архитектура европейских городов казалась гениальна. Вот только сейчас в эту эпоху, все было по-другому. Россия, а Золотарев так называл Московское государство, было оплотом чистоты. Теперь будучи комендантом, он в разговорах с иноземными купцами, которые, не смотря на бушующую в этих краях войну, все так же стремились по своим торговым делам в Нарву. От них Андрею стало известна, что той чистоты (которая будет царить в будущем) на данный момент в Европе нет. Континент все еще прибывал в том запустевшем виде, в котором он находился в средневековье. Тут невольно задумаешься, а не принес ли Балтийский ветер все эту грязь, через прорубленное Петром Великим окно?

На четвертый день пребывания в качестве коменданта, к нему явился государь. Отсчитал Андрея за то, что тот совсем его забросил.

– Так и не явился испить со мной медовухи, – проворчал Петр, – зазнался, авось?

– Дела государь, – проговорил эстонец.

– Знаю, что дела. Вот поэтому и не тревожил тебя все это время. Смотрю и наблюдаю, как ты пытаешься наладить тут мирную жизнь. И знаешь, – вдруг монарх замолчал, как хороший артист взял паузу, а потом на одном дыхании выговорил, – горжусь. А сейчас пришел попрощаться с тобой. Мне выступать нужно. Зело много дел трудных еще впереди.

Обнял Золотарева так по-дружески. Затем запихнул руку за пазуху и извлек трубку.

-Дарю! – проговорил государь.

Андрей отказываться от подарка Петра не стал, хотя желал бы лучше увидеть вместо трубки сейчас именной приказ на новый чин, а то заявления насчет майора были пока только на словах.

-Знаю, знаю, – проговорил царь, словно читая мысли эстонца, – тебе сейчас не этого вот нужно. Погоди, прибуду в Санкт-Петербург, пришлю я патент тебе.

Андрей улыбнулся. Ну, пути государя неисповедимы. Мог ведь и тут сию скромную бумажку написать. А так вот пришлось провожать монарха до самых ворот крепости. Там вновь Петр, по-братски обнял его.

-Ну, бывай. – Проговорил царь, – да смотри, держи у меня город. Так чтобы не один ворог не смог на его территорию вступить.

Вскочив на коня, в окружении свиты двадцать первого августа покинул государь московский город Нарву.

Числа десятого сентября, дверь в кабинет коменданта скрипнула. Андрей оторвал взгляд от чертежей крепости и посмотрел на вошедшего человека. На пороге стоял Юрий Квятковский. Темно-зеленый кафтан, белый вьющийся парик, в правой руке трость, в левой треуголка, на поясе шпага.

-Ну, старый друг, – проговорил начальник Преображенского приказа, – не ожидал?

-Не ожидал, – признался Андрей. – Какими судьбами?

-А, я брат по твою душу, – усмехнулся полковник, так что по спине Золотарева букашки пробежали, – да не боись, – проговорил тот, – государь прислал.

Квятковский кинул треуголку на стол. Плюхнулся в кресло, что стояло рядом, и вытащил из кисета трубку.

– Петр вот тебе патент прислал, – молвил он, закуривая, – по глупее ни кого не нашлось, вот мне и пришлось ехать, – съязвил он. Затем запустил руку за пазуху и достал бумагу.

-Это надо бы обмыть, – добавил полковник и подмигнул.

Андрей хлопнул себя по лбу. Выругался, чем вызвал улыбку у Квятковского. Встал и направился к двери.

-Тебе бы адъютанта толкового, – посоветовал Юрий, – а то, к тебе не я могу зайти, а кто хочешь.

Золотарев возражать не стал. Насчет адъютанта полковник был прав. Иногда казалось, что за всеми делами просто не уследишь. У него даже кандидатура на примете была. Тот самый паренек, что приходил насчет организации помощи в похоронах местных жителей. Он то ли чухонец, то ли эстляндец, проще говоря, для Андрея тот являлся земляком. Звали его Юстас Лемме. А насчет того, что кто-то вот так вот ворвется в кабинет, да еще со злым умыслом нонсенс. Террористов сейчас еще нет, а у жителей города, он с трудом начал завоевывать доверие. Те прознали, что Андрей эстляндец, так относится, стали спокойнее. Кто знает, а кого Петр в следующий раз комендантом назначит. Вдруг хуже будет?

-Да и бегать за водкой, – между тем продолжал Квятковский, – самому не пришлось бы.

Андрей понимающе кивнул и выглянул в соседнее помещение. Там никого. Пришлось пройтись до дверей. Два караульных, оба дрыхнут.