Небесный лабиринт. Прощение

Но время еще есть. Об этом можно подумать позже. Сейчас и так хлопот хватает.

Бенни не торопилась обживать второй этаж и кладовку, в которой стояла швейная машинка с деньгами. Сначала туда никто не заходил. Но мало-помалу она избавилась от хлама. А потом начала не торопясь перевозить вещи из Лисбега. Постепенно они с Патси превратили большую комнату в место, где можно было посидеть и провести вечер. Они принесли туда радиоприемник и несколько кресел, из которых не торчали пружины. Отполировали поцарапанный старый стол и положили на него циновку. Вскоре они начали там обедать. Шеп постоянно что-то вынюхивал в переулке, носился по маленькому саду, который считал своей спортплощадкой, и с видом собственника сидел в магазине, нравившемся ему куда больше пустого Лисбега.

Скоро магазин действительно станет их домом.

И тогда Бенни почувствует себя свободной.

* * *

Декко Мур спросил доктора Джонсона, правда ли, что миссис Хоган может расстаться с Лисбегом.

К нему часто приходят клиенты, жители больших городов, люди с деньгами, и спрашивают, не продаются ли здесь хорошие старинные дома.

— Дайте им еще несколько месяцев, — ответил доктор Джонсон. — Думаю, Хоганы переедут к концу лета, но торопить их не следует.

Декко сказал, что в городе уже и так происходит что-то странное. На днях он зашел в магазин за парой носков, а оставил там целое состояние.

Нэн и Джек бегом преодолели отрезок, отделявший дорогу к каменоломне от площади. «Моррис-майнор» был спрятан за навесом автобусной остановки. Им повезло в третий раз: рядом никого не было. Часы показывали шесть тридцать утра. Машина тронулась с места, и вскоре они выехали на дублинское шоссе.

— В одно прекрасное утро двигатель не заведется, и тогда мы пропали, — сжав руку Нэн, сказал Джек.

— Мы очень осторожны. Нас не поймают, — ответила Нэн, глядя в окно на мелькавшие мимо поля и фермы.

Джек вздыхал, вспоминая ночи и ранние утра, проведенные ими в узкой кровати Евы Мэлоун.

Однако риск, которому они подвергались, пугал его до судорог. Ева убьет их обоих, если узнает, как они используют ее дом. Нокглен — это деревня. Рано или поздно кто-нибудь их увидит. Но это не просто деревня. Это родной город Бенни.

Бенни.

Он пытался не думать о ней. В последние две недели они встречались только на глазах у других людей. С тех пор, как начался его бурный роман с Нэн. Похоже, Бенни ничего не замечала. Он разговаривал с ней в присутствии Билла, Эйдана или Джонни; если друзей поблизости не было, Джек подзывал кого-нибудь другого.

Они никогда не ходили в кино вдвоем; в те с трудом выкроенные вечера, когда Бенни оставалась в Дублине, Джек настаивал на культпоходе. Он пытался исключить Нэн, но иногда Бенни сама приводила ее.

Нэн говорила, что он прав; их роман не имеет никакого отношения к тому, что связывает Джека и Бенни. Это два разных мира.

Да, пару недель назад он сгоряча сказал это. Но стоило Джеку увидеть доверчивое лицо Бенни и рассмеяться ее шуткам, заметить ее на тренировке, увидеть, что она предлагает Кармел помочь готовить сандвичи, как он понимал, что хочет остаться с Бенни наедине и прикасаться к ней так же, как прикасался к Нэн. И тогда ему становилось не по себе.

Сказать, что твой мир разделен на две несоприкасающиеся части, легко. Сделать трудно.

Если Нэн понимала, что чувство Джека к ней представляет собой огромную и непреодолимую страсть, то она была намного более зрелой, чем все остальные. Их соединяло физическое желание, а не стремление жить вместе. В машине они почти не разговаривали, в то время как с Бенни не требовалось мучительно искать тему для беседы.

На подъезде к Дублину движение стало более оживленным, и тревога Джека усилилась. Нэн ничего не рассказывала ему о своей семье.

— Как тебе позволяют не ночевать дома? — спросил он.

— А как позволяют тебе? — парировала она.

Ответ был прост. Он — мужчина. С ним не может случиться ничего ужасного. Вроде беременности.

Но он этого не сказал. Во-первых, из вежливости. Во-вторых, из суеверия.

Нэн следила за тем, как поля сменялись промышленными постройками, а потом жилыми домами. Скоро они будут дома. Она попросит Джека высадить ее на углу Мейпл-Гарденс. Как только его машина исчезнет, Нэн пойдет на остановку автобуса.

Она рано приедет в университет и начнет готовиться к лекциям.

Мысль о лекциях не доставляла ей удовольствия. Но вернуться домой она не могла. Отец думал, что она ночует в Дунлаогхейре, а не тайком прокрадывается в нокгленский коттедж Евы.

Это смутило и встревожило бы ее мать. Джеку легко. Он вернется в дом с горячей водой и чистыми рубашками, слегка взволнованной матерью и прислугой, ставящей на стол яичницу с беконом. Джеку не о чем волноваться. У него есть любовница и терпеливая любящая подружка. Судя по книгам, ничего другого мужчинам не нужно.

Они ехали молча. Нэн закусила губу. Скоро придется ему сказать. Другого выхода нет.

В тот вечер, когда Нэн лежала в кровати, она изучила все варианты. Относительно приемлемым оказался только один.