Небесные жены луговых мари

кто-то может быть как ирга — как яблоня — как слива. а ты озави — как сурепка. шершавая сестренка озави — дочка дяди акимая. зачем в параньгу уехала? лучше там тебе? — лучше? а я здесь остался — в клубе работать буду. буду тебе писать как тут наша филиппсола и наш керебеляк. ты когда с ветлы помнишь упала — я тебе глаза закрыть велел — и сказал что тебя вылечу. помнишь? я не думал что ты такая красивая. всё сперва тебя по ушибленным местам хватал — а потом сказал что плохо выйдет через одежду. а тебе как будто и надо было чтобы я так выдумал. а потом я узнал какая ты красивая. озави — я тебя ведь когда раскрывал — я не думал что ты тяжелая такая. на руках поднимать легко — и подсаживать на дерево тоже. а раздвинуть тебя — не просто. тяжело было ноги твои поднять — и закинуть. почему так? колючка — родинка. сурепка. почему так? я вдыхаю везде твой запах ее сырого негорького стебля вдруг ко мне потянувшийся от закинутых ног — и скомканные солнечные волосы твои до сих пор ртом хватаю. отслуживший в армии егоров анатолий — или по-нашему тюлай — перед домом пилит дрова вместе с дядей своим акимаем — думает не видит ли дядя что штаны его криво выпятились — пишет в уме письмо уехавшей озави.

ойси

еще ойси называют меранг — то есть заяц. а она не против. ноги ее и правда длинные — и мордочка точь-в-точь как у зайца — и большие уши. кстати и зайчатину ойси больше всего любит. а когда наестся ее — что-то с ней происходит странное: ойси куда-нибудь спрячется — и примется сама с собой играть — а наиграться никак не может. вылезет потом из клети или из амбара — и не знает даже что все кто постарше видят какая она другая — взрослые пятна на заячьем милом лице. а поближе кто подойдет к ойси — тот и запах от рук унюхает — от которого весело мужчинам — а женщинам стыдно. тетка ойси — листак — как-то про все узнала. думает — надо будет мужу будущему потихоньку сказать — пускай почаще жену зайчатиной кормит.

окави

окави на качелях дольше всех качается — вернее ее качают — все любуются на нее — вся маленькая чингансола — что в середине леса. парни подолгу сидят в засаде у речки тюмша — караулят не придет ли купаться окави. а окави иногда приходит. и даже не одна — а с сестрами и подружками: с марвай и пигай — с юкталче и оляной — с чипикой и ошвикой — с анюш и сосей. рубахи у всех белые — и белые штаны. когда рубахи уже лежат на земле — девушки долго возятся с завязками. а тюмша-то узкая-узкая — и купаться-то даже негде — и парни на том берегу того гляди оторвут себе свое кривое бычачье счастье.

окай

пижайская толстая окай еле ходит — так насовал ей жених — так измочалил изъел издергал. ой не могу.. — кричит окай. — ой не могу. — это она племяннице кене рассказывает — которая уже год как замужем. кеня хохочет: хорошо было — тетушка? и окай опять рассказывает рассказывает обо всем — показывает даже.

окалче

рябиновая окалче — окалче-рябинка — немного выпила вместе со мной. женились вот — и теперь друг на друга смотрим — не можем руки разжать. я-то еще пьяней — через рубаху ее живот глажу — небритый — весь в череде. и окалче в череде. сидим в пустом доме. на улице были — будто бы работали — вместо этого катались по земле. реву что ли? — глаза об ее живот тру. череду с окалче соберу — зашью в куль — на шее носить буду. белый бог — белая монета — великая молния волгенче-юмо — великая пятница кугарня — защитите простите нас — не карайте смертью болезнями и страхом — меня и рябиновую окалче.

оканай