Небесное испытание

Кроме того, в Нижний Утун пришла летняя жара, и становилось невероятно душно. Воздух вечерами звенел, напоенный запахом цветов и пением цикад, но уже за час до полудня из дому лучше было не выходить. Обычно летом жизнь Нижнего Утуна становилась сонной и непримечательной, все словно застывало в этом липком, звенящем воздухе. А теперь он вынужден в такую жару заниматься бурной деятельностью, которая вовсе не благотворно может сказаться на его здоровье, и без того изрядно подорванном заботой о благе империи. Господин Хаги становился все раздражительнее. Он теперь перестал посещать Дом Приказов, ограничиваясь коротким докладом, который ему давали его заместители, и диктуя ответы на самые неотложные письма прилежному Ито.

Поэтому он пришел в полное неистовство, когда в одно особенно жаркое утро его заместитель Лю пришел к нему с совершенно нелепым сообщением о том, что на северной дороге хозяйничают лисы и погубили с десяток человек. Господин Хаги в сердцах грохнул о стол кулаком:

– Неужели в такой момент ты вздумал меня беспокоить этими крестьянскими сказками! – бушевал господин Хаги, в то время как Лю, пухленький коротышка с круглым, вечно как будто удивленным лицом, в испуге кланялся разгневанному начальнику. – У тебя что, совсем нет собственных мозгов?

– Крестьяне принесли жалобу о падеже скота, – пролепетал всерьез перепуганный Лю, – и убэй Ла свидетельствует о смерти восьми человек приблизительно две луны назад.

– При чем здесь лисы? – досадливо поморщился господин Хаги, все же несколько сбавив тон. – На дорогах во все времена грабили и убивали…

– Убэй Ла прислал доклад, что тела были найдены в самом странном виде. – Коротышка Лю испуганно округлил рот и понизил голос для пущего драматического эффекта: – Они будто сдулись и при прикосновении рассыпались, словно песок!

– Идиот, он что, сам это видел? – взорвался господин Хаги. – Ему эти вонючие холопы чего хочешь нарассказывают! Скотину свою, поди, сами же и зарезали, чтобы подать не платить, а теперь рассказывают ему, лопоухому ослу, детские сказки! А ты мне тут что… головой думать поставлен или задом? Почему не проверил достоверность доклада?

– Д-да, конечно, как я об этом не подумал? – лепетал окончательно уничтоженный Лю, пятясь задом. – Я немедленно пошлю в деревню, пускай устроят допрос!

– Я слышать не хочу ни о каких лисах, – велел господин Хаги. – Если пошалили разбойники – найти, доставить и на кол на центральной площади. Если сами крестьяне заврались – по сто розог каждому и на оловянные копи. Все. Больше чтоб я тебя с такими заявлениями тут не видел. Понял?

– Понял, понял, – в полном ужасе Лю выполз из приемного покоя.

– Лисы, – фыркнул господин Хаги, глядя ему вслед. – Тоже мне – лисы!

– Это не лисы. Это гули, – неожиданно раздался у него за спиной голос господина Ито, немого свидетеля разыгравшейся сцены. – Сведения о гулях содержатся в комментариях к «Хроникам Сынь» у известного придворного историка Лу Дуя, и он утверждает, что эти существа были полностью истреблены с помощью секретных заклинаний Желтого Монаха великим придворным магом Жуй Дэмином в правление императора Камму – больше пятисот лет назад.

– Да какая разница? Вполне допускаю, что лисов – или даже, как ты говоришь, этих гулей – приплел к делу убэй Ла, чтобы оправдать смерть восьми человек в подвластном ему уезде, – холодно процедил господин Хаги. Ему не понравилось вмешательство маленького секретаря.

– Это очень редкий комментарий, – пояснил господин Ито. – Мне довелось видеть его всего один раз двенадцать лет назад, когда я сдавал на очередную степень, и у нас вышел ученый спор с преподавателем по поводу некоторых аспектов правления императора Камму. Манускрипт Лу Дуя хранится в оригинале в императорской библиотеке, и с него имеются всего три копии.

– К чему мне все эти подробности, писарь? – поморщился господин Хаги.

– Убэй Ла если и слышал о гулях, то вряд ли мог сообщить такие подробности о них, как, например, то, что высосанное гулем тело убиенного рассыпается подобно песку, – возразил господин Ито, сверкая глазами. – О лисах или прочих мелких бесах, которыми обычно пугают крестьян, рассказывают совсем другие истории…

– Да ну? – заинтересовался господин Хаги. Его злость потихоньку улетучивалась. – Что ж, тогда расскажи мне о гулях, Ито.

– Гули являются порождениями Огня и Ветра. Поскольку все в мире имеет двойственную природу, сотворив мужчину из сухого, светлого, теплого начала, боги вдохнули в его душу благородство, мужество и почтительность. А плохую, оборотную сторону – жадность, жестокость и непотребство – собрали в огненный комок и отбросили. Из этого-то комка и появились гули. По крайней мере так пишет Лу Дуй. В его времена эти гули расплодились в таком количестве, что их стало ничуть не меньше, чем людей, и никогда нельзя было узнать, с гулем ты встретился или нет, с женой ты лег в постель или с гулем.

– Как такое возможно? – изумился господин Хаги.

– Потому что, по свидетельству Лу Дуя, гули – существа бесплотные, однако могут принимать любой облик, в том числе облик человека.