Небеса подождут

— Конечно, нет. — Он отодвинулся на самый край и посмотрел на меня, как на чокнутую. — Я говорил с Клер по телефону, Люси. В коридоре есть телефон, рядом с кухней, в шкафу.

— О, вот как.

Повисла пауза. Я стала смотреть в окно, щелкая замком сумочки. Внизу, на улицах северного Лондона, еще кипела жизнь. Сердитые водители раздраженно сигналили, парни стояли около закусочных, курили и бросали взгляды вслед проходившим мимо девушкам. Мужчины в деловых костюмах, отчаянно мечтавшие поскорее попасть домой, проталкивались через толпы хохочущих подростков. Влюбленные парочки, рука в руке, останавливались перед витринами ресторанов и рассматривали меню.

— Брайан, — наконец выговорила я, — как это могло получиться, что у меня в бумажнике появилось двести фунтов, а мои карточки и все прочее исчезло?

Брайан усмехнулся.

— Ты еще не прочла руководство?

— У меня времени не было, — сказала я, повернувшись к окну и уставившись на страстно обнимающихся у окошка паба влюбленных. — Я отправилась навестить своего жениха.

— И?

— Это было просто ужасно, — призналась я. У меня задрожала нижняя губа, и я всеми силами постаралась сдержать слезы. — Он не узнал меня, Брайан.

— Ох, Люси, — вздохнул мой попутчик. — Если бы ты прочла руководство, ты бы поняла, что этого следует ожидать.

— Но я выгляжу, как раньше, — возразила я, обернувшись и посмотрев на Брайана. — Я смотрелась в зеркало.

— Я знаю, — кивнул Брайан. Его глаза были полны сочувствия. — Я вижу тебя такой же, какой ты видишь себя в зеркале. И Клер тебя такой видит. Но другие люди, живые, видят нас немного иначе, Люси. Это называется временным сдвигом восприятия.

— Что это означает? — опасливо спросила я. Прозвучало страшновато.

— Представь себе, что я держу в руках фигурку из мягкой глины, изображающую человека. — Брайан вытянул перед собой руки. — А потом я ее слегка сжимаю. — Он сдвинул ладони. — Это по-прежнему фигурка, изображающая человека, но теперь она выглядит чуточку иначе. Вот что происходит с нами.

— Но Дэн узнал меня, — возразила я. — На краткий миг он меня узнал!

Брайан кивнул.

— Временной сдвиг происходит не мгновенно. Всегда бывает маленькая задержка.

— А на наши голоса это тоже влияет? — спросила я. — Дэн меня поэтому не слышал?

— Нет. Это явление называется «искажение знакомства», — объяснил Брайан. — Правило пятьсот двенадцать, пункт шесть: если попытаешься обратиться к кому-либо, кто был с тобой знаком до момента смерти, твои попытки связаться с ним будут отвергнуты. Ты говоришь, но тебя не слышат. Если же ты попробуешь обратиться к такому человеку в письменной форме, то буквы превратятся в каракули. Ты бы об этом знала, Люси. Если бы удосужилась прочесть…

— Руководство. Да, Брайан, ты мне уже говорил.

Я все еще пыталась уложить в голове понятие временного сдвига, когда автобус повернул за угол Кэмден-Хай-стрит и свернул на Парквей. У станции подземки «Кэмден» толпились вечерние гуляки. Из клубов, пабов и ресторанов доносилась музыка. Готы,[27] эмо,[28] панки, металлисты, хип-хопперы[29] и бродяги рекой выливались из метро и вливались в ночь. Со всех сторон нас окружали жизнь и энергия. Неудивительно, что Клер не усидела дома.

— Однажды я увидела маму в Ковент-Гардене, — сказала я, сглотнув подступивший к горлу ком. — Или мне просто померещилось. Это случилось примерно через месяц после ее гибели. — Я повернулась к Брайану. — Как думаешь: это значит, что она вернулась на землю, чтобы выполнить задание?

— Вполне возможно, — рассудительно ответил Брайан.

— Но с тех пор она больше мне не являлась как привидение. Думаешь, ей не удалось справиться с заданием?

Брайан покачал головой.

— Порой люди выполняют задание, но предпочитают не становиться призраками.

— Но почему? Это же бессмысленно! Зачем проходить через такие испытания, а потом не явиться тому, кого ты лю…

Брайан поднял руку и встал.

— Наша остановка.

В «Дублинском замке» народу было — не протолкнуться. Я ориентировалась на темную шевелюру Брайана. А он протискивался между толпами выпивающих завсегдатаев к двери в дальней стене зала. Над дверью красовалась черно-красная вывеска, на который самым уродливым шрифтом, какой я только видела, было написано LU$T BOYS.[30] Когда мы подошли ближе, высокий тощий парень в обтягивающей черной футболке и еще более обтягивающих джинсах предостерегающе поднял руку.

— Сколько? — осведомился он, выглянув из-под жиденькой челки, свисавшей ниже кончика носа.

Брайан порылся в бумажнике и вытащил двадцатифунтовую банкноту.

— Двое.

Жердяй проворно сцапал деньги и поставил мне и Брайану на тыльной стороне ладони печать с изображением черной тильды.[31]

— Входите, — сказал жердяй.

Дверь за нами захлопнулась, и на мои барабанные перепонки обрушился жуткий стук, скрежет и барабанные дроби. В этом зале было темно, пахло пивом и потом, было почти невозможно дышать, не говоря уже о том, чтобы двигаться. Пожалуй, тут было похуже, чем в чистилище. Брайан приподнялся на цыпочки и вгляделся в полумрак.

— Люси! — гаркнул он мне на ухо. — Я заметил Клер и вижу кровь.

— Кровь, — повторила я. — Погано.