Мое самое раннее воспоминание, связанное с осознанием бесповоротности смерти, связано с кончиной любимой собаки Уилли. Жесткошерстная, среднего размера дворняжка, неутомимый товарищ детских игр, Уилли подарил мне много любви и умиротворения, когда я в них нуждался. Мои родители развелись, когда я был совсем мал, и оба повторно вступили брак, создав два дома, между которыми я разрывался, и две новые структуры семейных связей, которые пришлось долго и с трудом согласовывать друг с другом. Отчим и мачеха относились ко мне так же тепло и заботливо, как и к родным детям, и все же случившееся выбило меня из колеи, а Уилли одаривал меня нежностью и преданностью безо всяких условий, на что способны только собаки. Однажды я вернулся из школы, и мама сказала, что Уилли умер. Помню, в доме все горевали, и я спрятался в своей комнате, оплакивая потерю, как умеет только семилетний ребенок: я рыдал и молился о еще хотя бы одном дне с Уилли. Какое-то время мне было худо, затем мы завели щенка Келли — очаровательнейшую бордер-колли, которую я любил все 15 лет, что она прожила на этой земле.
Сознание необратимости смерти начинает зарождаться у дошкольников примерно в четырехлетнем возрасте. До того дети верят, например, что мертвые животные могут вернуться к жизни, если дать им пищу, воду, лекарство или волшебное зелье. Они видят, как умирают и оживают персонажи мультфильмов и актеры телепрограмм, и, судя по всему, представляют себе смерть как жизнь где-то еще, скажем в подземной гробнице или на небесах, где мертвые по-прежнему потребляют пищу, воду и кислород, могут видеть, слышать и спать и существуют в каком-то ином состоянии. Это представление подкрепляют родители, когда умирают бабушки или дедушки и детям объясняют, что старшие члены семьи «ушли туда, где лучше», где они по-прежнему живы и, возможно, даже «присматривают за ними». (Может быть, поэтому я надеялся, что Уилли вернется ко мне на один день.) До достижения определенного возрастного интервала дети верят, что все бессмертны. По словам психологов, в возрасте от пяти до десяти лет дети начинают распознавать пять характеристик смерти, делающих ее реальной для них.
Как и во всех стадиальных психологических теориях, временные рамки и последовательность стадий изменчивы, но к десяти годам, утверждают клинические психологи Виржиния Слотер и Майя Гриффитс, исследовавшие понимание смерти маленькими детьми, «большинство детей осмысливают смерть как, по сути, биологическое событие, неизбежно происходящее со всеми живыми существами и в конечном счете вызываемое необратимым прекращением функционирования тела»[69]. То есть мертвого нельзя воскресить. Слотер и Гриффитс предлагают следующую краткую характеристику хронологических этапов осознания смертности детьми от младенчества до десятилетнего возраста.