Небеса могут подождать

Казалось, она действительно не понимала, о чем он говорит. Александр окинул взглядом остальных, глядевших на него в полном недоумении. И тогда он рассказал им все. Рассказал о Михаиле и о том, зачем вернулся, Они слушали, время от времени поглядывая друг на

Когда он закончил свое повествование, Эндрю сказал:

— Дядя Алекс, вы совершенно спятили. Вам надо показаться врачу.

— Фентон говорил вам, что вы сдали, — мстительно сказал Толберт. — Он и не представлял себе, насколько был прав.

— Да это сумасшедший дом! — взорвался Армбрустер, поднимаясь с дивана. — Я ухожу.

— Сидите, вы все, — повысил голос Александр, доставая пистолет…

Все сели. И в этот момент зазвонил телефон.

Александр поднял трубку, и голос на другом конце начал без предисловий:

— Что вы там затеваете, Арлингтон?

— Это старый трюк, — бойко ответил Александр. — Он использовался во многих детективных романах. В последней главе детектив собирает всех подозреваемых в одной комнате. Там он им излагает все свои выводы, и обычно убийца сознается или как-то выдает себя. В ваших Книгах, сэр, появится небольшое исправление, и только.

— Хорошо, верю вам на слово, Арлингтон. Но позвольте напомнить, что у вас осталось всего лишь полчаса.

— По всей видимости, — заметил Армбрустер, когда Александр положил трубку, — это был архангел.

— Да, — ответил Александр.

Армбрустер сник.

— Мне напомнили, — продолжал Александр, — что время мое на исходе. Поэтому я перейду от рассказа, в который, как мне кажется, никто из вас не поверил, к фактам, которые неоспоримы. В этой комнате, кроме меня, находятся пять человек. Все пятеро имеют веские причины желать моей смерти. Один из вас жаждет этого так сильно, что он — или она — рискнет пойти на убийство.

Вот мой дражайший племянник Эндрю, который по уши в долгах. Единственная надежда Эндрю обрести деньги, чтобы стать платежеспособным, заключается в получении того, что я, к сожалению, ему завещал. Деньги нужны ему немедленно, но если я буду убит и завещание будет утверждено судом, его кредиторы станут более терпеливыми.

А вот Толберт, мой бывший секретарь. Толберт думает, что если я сойду со сцены, он сможет взять в свои руки карьеру Слейда Сондерса. Завтра прибывает мой издатель, и Толберту предоставляется удобный случай — если только я буду мертв.

Теперь возьмем Гарри. Гарри боится, что я выдам его полиции, когда перестану писать и мне больше не понадобится его неисчерпаемое прошлое.

Наконец, вот моя дражайшая жена и ее друг, мистер Армбрустер. Ариэл ушла бы от меня и раньше, будь у мистера Армбрустера деньги. Если она получит половину состояния, они смогут позволить себе вести тот образ жизни, к которому я ее приучил. Так что любой из них может решить, что игра стоит свеч.

— Какое мрачное настроение у вас сегодня, дядя Алекс, — умиротворяющим тоном сказал Эндрю.

— Мрачное, верно, мой дорогой племянник. Вот здесь лежит мой нож для открывания писем. Предполагается, что я засну, сидя за столом. Ровно в двенадцать часов ночи убийца — один из пятерых — возьмет этот нож и ударит меня в спину.

Толберт весь обратился в слух. Несмотря на свое настроение, он был увлечен этой ситуацией.

— Предположим, Александр, — начал экс-секретарь, — что все, рассказанное тут вами, — правда. Вы что, собираетесь и в самом деле заснуть за столом, чтобы убийца мог совершить свое преступление?

— Конечно нет, Толберт. Согласитесь, теперь, когда я знаю, что должен быть убит, мне очень будет трудно, да и, пожалуй, невозможно заснуть.

— Но тогда это полностью разрушает идею убийства, которое должно произойти точно так, как в первый раз.

— Именно, Толберт. Вы ухватили самую суть проблемы. Убийство уже не может произойти точно так же. Здесь должны быть какие-то отличия. Но если вы помните, архангел сказал, что он готов сделать небольшие изменения в записях.

Все слушали теперь с величайшим интересом, захваченное происходящим.

— Но, Александр, — продолжал Толберт, — я не совсем понимаю, как вы собираетесь довести до конца этот шедевр детективного искусства. Ведь в наших книгах — ну, скорее, в ваших книгах — сначала совершается убийство, убийца оставляет какие-то следы и улики, и только после этого на сцену вступает детектив. Но с чего начинать расследование в этом деле? Взять хотя бы этот нож для открывания писем — на нем прекрасно должны сохраниться отпечатки пальцев, но ведь убийца не может оставить своих отпечатков до момента убийства, однако к этому моменту для вас будет уже поздно искать их.

— Восхитительный пункт, Толберт. Я вижу, что не зря учил вас. Именно эту трудность, должен признаться, я не предвидел, когда пускался в эту затею. Каким образом мне раскрыть убийство до того, как оно будет совершено?

— И у вас остается только пятнадцать минут, дядя Алекс, — сказал Эндрю с явным волнением.

— Вы что, надеетесь, что кто-то сознается до того, как провернет дело? — вопрос задал Гарри,

— Не исключено, — спокойно ответил Александр, — но я, разумеется, не рассчитываю на это.