Небеременная

Но Бейли здесь не было. И ничего из того, что я навоображала, не произойдет. В который раз я не смогла предугадать, что выкинет Бейли. И вот я одна в море чужих мне, очень специфических людей. Один из них – мужчина в армейском кителе и серых спортивных штанах, с плюшевым медвежонком в руке – осторожно приближался ко мне. Взгляд у него был странным. И тут мои глаза встретились с его глазами. Его лицо разрезала улыбка до ушей.

– А я не мог видеть вас в таких поездках раньше? – Он, пошатнувшись, сделал еще один шаг ко мне. Я с воплем бросилась к лимузину и захлопнула за собой дверцу.

– Поехали.

Боб взглянул на шаркающего к нам мужчину и рванул с места.

999 миль

Плюхнувшись на обитое искусственной кожей сиденье, я шумно вздохнула.

– Ее там не было. Я… ничего не понимаю.

– В клинику? – спросил Боб.

– Нет. Давайте вернемся туда, где она вышла, – самым коротким путем. Может, она все еще добирается сюда. Если ее там не будет, мы просто… покатаемся по городу. – Боб скептически хмыкнул. – Знаю, – сказала я. – План так себе, но другого у меня нет. – И я проигнорировала часы у себя в голове, неумолимо отсчитывающие время до трех тридцати.

1001 миля

Мы видели девушку в рваных джинсах, но волосы у нее были самого обыкновенного, какого-то темного цвета.

1004 мили

На обочине стояла полицейская машина с горящими фарами. Полицейский выписывал штраф пешеходу. Я увидела что-то зеленое. Сердце у меня застучало.

Но это был всего-навсего хипстер в бирюзовой вязаной шапочке и с подкрученными вверх усами.

1008 миль

Я зашипела от досады, когда мы остановились на очередном светофоре. Движение в Альбукерке оказалось гораздо более оживленным, чем я того ожидала. Я смотрела по сторонам, но на тротуарах было совсем мало людей, и никто из них даже отдаленно не напоминал Бейли.

– Ну что же это такое? Где она? – Мои сомнения в том, что я найду Бейли, все росли, превращаясь в уверенность. Мы проехали по всему автобусному маршруту в черте города, и нигде ни следа ее. Нам оставалось только беспорядочно ездить по улицам, а при таких условиях найти Бейли – это все равно что обнаружить следы пришельцев на Земле.

Боб показал на «7-Eleven» на другой стороне улицы.

Я широко улыбнулась, потому что ко мне вернулась надежда. Ну конечно. Еда.

– Боб! Вы гений!

1009 миль

Я выбралась из лимузина и побежала ко входу. И сразу направилась к прилавку, держа наготове телефон. На двери звякнул колокольчик, она захлопнулась за мной.

– Вы видели эту девушку? – тяжело дыша, спросила я. Сонный кассир наклонился и стал рассматривать фотографию. Я уловила знакомый слабый запах: травка. Моя надежда на его способность к тому, чтобы замечать что-либо, готова была испариться. Он моргнул, глядя на фотографию. Потом еще раз моргнул. Криво закусил губу.

И кивнул.

– Да? – пискнула я, не осмеливаясь верить в удачу.

– Ага, – подтвердил он.

– Когда? – Я скорее выдохнула, чем произнесла это.

Кассир задумался.

– С полчаса назад? – Мое сердце заколотилось. Наконец хоть что-то. Где бы она сейчас ни была, добираться до нее всего полчаса.

– Она сказала, куда пойдет?

– Нет. Она просто купила «Принглз». И хотела стащить зажигалку. Но потом положила ее на место. – Он улыбнулся, гордый за Бейли.

– Вы… вы видели, куда она пошла?

Кассир отрицательно покачал головой.

– Неа. – Сердце у меня упало. Я понимала, что вероятность того, что он обратил внимание на то, в какую сторону направилась покупательница, ничтожно мала, но надежды не теряла. – Она немного посидела на скамейке у входа, – внезапно добавил он. – Я хотел сказать ей, что автобус здесь больше не останавливается. Но тут из ростера для хот-догов снова повалил дым, а когда я вернулся, она уже ушла.

Я побежала обратно к лимузину.

– Она была здесь! – Распахнув дверцу, я скользнула на сиденье, подалась к Бобу и обняла его. Он крякнул. Я сидела и улыбалась.

– И что с того? – спросил он.

Я запустила руку в волосы.

– Я точно не знаю, где она сейчас. Но она сидела на этой вот скамейке полчаса назад. – Я показала на скамейку, и у меня перехватило дыхание. Я заметила на ее спинке рекламу. Она выглядела выцветшей и ободранной, но все же можно было разобрать изображение мужчины в желтой рубашке-поло, с волосами до плеч, несмотря на немаленькие залысины. У него на губах играла фальшивая улыбка, а под мышкой был садовый гном. – «Товары для дома и сада Безумного Ларри», – прошептала я. – Ну ясен перец!

1010 миль

Мы затормозили перед магазином «Безумного Ларри», также известного как отец Бейли, которого, как подруга клялась, она не желала видеть, что, как мне следовало бы сразу понять, на языке Бейли означало «Я очень, очень хочу повидаться с тобой, папочка, даже больше, чем оказаться в Розуэлле». Потому что, чем меньше она говорила о чем-либо, тем больше это для нее значило.