Неандертальский параллакс

Раньше Понтеру и в голову бы не пришло задуматься о такой обыденной вещи, как автобус, но сегодня он не мог не отметить, насколько элегантным было его техническое решения по сравнению с транспортными средствами глексенского мира. Там экипажи любого размера катались по земле на колёсах. Всюду, где он успел побывать в мире глексенов (надо признать, всего-то в паре-тройке мест), он встречал широкие плоские тропы, покрытые искусственным камнем для того, чтобы колесу было легче катиться.

И как будто одного этого им было мало, глексены ещё и использовали в качестве источника энергии для своих колёсных машин химические реакции — причём такие, конечные продукты которых невыносимо воняли. По-видимому, глексенов это беспокоило гораздо меньше, чем Понтера; оно и понятно, если принять во внимание их крошечные носы.

Какой удивительный зигзаг природы! Понтер знал, что громадные носы его вида — по размеру большие, чем у всех других приматов — развились в последнюю ледниковую эпоху. По словам доктора Сингха, глексена, который обследовал его в больнице, объём носовой полости у неандертальцев в шесть раз превышает глексенский. Первоначальной целью, по-видимому, было увлажнение холодного воздуха прежде чем он доберётся до чувствительных лёгочных тканей. Однако громадные ледники в конце концов отступили, большие же носы остались из-за благоприятного побочного эффекта, каковым является отличное обоняние.

Если бы не это, соплеменники Понтера, возможно, тоже стали бы использовать те же нефтепродукты и загадили бы свою атмосферу точно так же. Ирония ситуации не ускользнула от Понтера: разновидность людей, которую он всю жизнь считал ископаемыми, отравляет свои небеса тем, что они сами называют ископаемым топливом.

Хуже того: каждый взрослый глексен, по-видимому, имел своё собственное, персональное транспортное средство. Какое немыслимое расточительство! Большая часть этих машин большую часть каждого дня просто стояла. Салдак, город, в котором жил Понтер, содержал около трёх тысяч транспортных кубов при населении двадцать пять тысяч человек — и Понтеру частенько казалось, что и это слишком много.

Автобус опустился перед соседним домом. В автобус вошли соседи Понтера и Адекора, Торб и Гаддак, а также сыновья-близнецы Гаддака. Мальчики переезжают от матери к отцу в десятилетнем возрасте. У Адекора всего один ребёнок, восьмилетний Даб, он переедет к ним через год с лишним. У Понтера детей двое, но обе девочки: Мегамег Бек, 148-я, ей тоже восемь лет, и Жасмель Кет, 147-я, ей восемнадцать.

Сам Понтер, как и его партнёр Адекор, принадлежал к поколению 145, так что им обоим было тридцать восемь. Вот ещё одна ненормальная особенность мира глексенов: они не контролировали циклы своего размножения, и дети у них рождались не каждые десять лет, а как придётся, непрерывно, каждый год. Так что вместо стройной дискретной возрастной структуры возраст людей образовывал непрерывный спектр. Понтер пробыл в их мире недостаточно долго, чтобы выяснить, как в таких условиях умудряется функционировать их экономика. Вместо постепенного перепрофилирования производства с одежды для младенцев на детскую, на подростковую, на молодёжную, глексены вынуждены постоянно выпускать одежду для всех возрастов одновременно. И ещё у них есть такое нелепое понятие как «мода» — про неё рассказывала Лу Бенуа: когда хорошую новую одежду выбрасывают, поскольку она не удовлетворяет изменчивым эстетическим предпочтениям.

Автобус снова приподнялся над землёй. Дом Торба и Гаддака был последней остановкой на Окраине; Понтер устроился поудобнее в предвкушении долгого пути в Центр.

* * *

Как обычно, женщины постарались украсить город — огромные гирлянды пастельной расцветки протянулись между деревьями, стволы берёз и кедров обёрнуты цветными лентами, на крышах развеваются флаги, солнечные панели украсились золотой каймой, модули переработки отходов — серебряной.

Понтер долгое время подозревал, что женщины вообще не снимают украшения, оставляя их висеть до следующего раза, но Адекор сказал, что не видел их, когда наведывался в Центр в Последние Пять в поисках представителя на дутом процессе, затеянном Даклар Болбай.

Автобус опустился на землю. Пора листопада ещё не наступила, хотя когда Двое станут Одним ещё через месяц, он уже начнётся, и вентиляторы автобуса будут поднимать с земли тучи жёлтых, красных, коричневых листьев. Понтер будет рад, когда снова начнёт холодать.