— Я обязана спросить, — сказала Кейсер. — У нас тут факультет генетики, как-никак. Тут есть масса вещей, от которых можно заболеть, и… в общем, я обязана заботиться о здоровье студентов и сотрудников. Ваши проблемы со здоровьем не связаны с веществами или образцами, с которыми вы работали здесь?
Корнелиус снова покачал головой.
— Нет. Нет, ничего такого. — Он глубоко вздохнул. — Просто я не могу здесь находиться.
— Почему?
— Потому что… — Если бы он заговорил об этом несколько недель назад, его бы хватил удар, но сейчас…
Он слегка двинул плечами.
— Потому что вы победили.
Брови Кейсер съехались над переносицей.
— Простите?
— Вы победили. Ваша система — она победила. Я разбит.
— Какая система?
— Ой, да ладно! Система найма персонала, система продвижения по службе, система бессрочных контрактов. В ней нет места для белого мужчины.
Кейсер, по-видимому, не могла смотреть ему в глаза.
— Это очень болезненная тема для нашего университета, — сказала Кейсер. — Для
— Вас должно быть сорок процентов, — сказал Корнелиус.
— Правильно, но у нас такого нет даже и близко — пока. — В голосе Кейсер зазвучали нотки самооправдания. — По идее-то должно быть пятьдесят, и…
— Пятьдесят, — повторил Корнелиус. Он произнёс это так спокойно, что сам удивился, и, по-видимому, удивил и Кейсер тоже, потому что она тут же замолчала. — Даже если среди соискателей женщин лишь двадцать процентов?
— Да, но цель всё-таки ставится не в пятьдесят. А лишь сорок процентов.
— Сколько должностей с бессрочным контрактом на нашем факультете?
— Пятнадцать.
— И сколько из них занято женщинами?
— Сейчас? Считая Мэри?
— Разумеется считая Мэри.
— Три.
Корнелиус кивнул. Он рассчитался с двумя из них; третья была инвалидом-колясочником, и он не смог заставить себя…
— Так что следующие три вакансии должны достаться женщинам, не так ли?
— Ну, да. Если они удовлетворяют требованиям.
Корнелиус снова удивил себя: прежде эти четыре слова приводили его в бешенство. Но сейчас…
— И если Мэри уйдёт насовсем, — сказал он по-прежнему ровным тоном, — а это весьма вероятно, то её должность также должна будет занять женщина, правильно?
Кейсер кивнула, всё ещё избегая смотреть ему в глаза.
— То есть следующие четыре постоянные должности должны будут занять женщины. — Он сумел остановиться — и это далось гораздо легче, чем он ожидал — прежде, чем добавить «Предпочтительно чернокожие инвалиды».
Кейсер кивнула снова.
— Как часто открывается вакансия постоянного сотрудника? — спросил он, словно не знал ответа давным-давно.
— Это происходит, когда кто-то выходит на пенсию или покидает университет.
Корнелиус молча ждал.
— Раз в два года или около того, — наконец, ответила Кейсер.
— В среднем скорее ближе к трём, — сказал Корнелиус. — Поверьте: я всё посчитал. Из этого следует, что пройдёт двенадцать лет, прежде чем вы наймёте мужчину, и даже тогда это скорее всего будет представитель меньшинств и, вероятно, инвалид.
— Ну…
— Это так?
Ему не нужен был ответ Кейсер; Корнелиус читал соответствующую часть коллективного соглашения между Собранием факультета и Советом управляющих так часто, что мог процитировать её наизусть, несмотря на суконные бюрократические формулировки:
(i) В подразделениях, где менее 40 % постоянных/библиотекарских должностей заполнено женщинами, в случае, если квалификация кандидатов в значительной степени эквивалентна, на должность должен быть рекомендован кандидат женского пола, принадлежащий к визуальному/расовому меньшинству, либо аборигенного происхождения, либо имеющий инвалидность.
(ii) В случае отсутствия кандидата, описанного в пункте (i) на должность должен быть рекомендован кандидат женского пола, либо кандидат мужского пола, принадлежащий к визуальному/расовому меньшинству, либо аборигенного происхождения, либо имеющий инвалидность.
В случае отсутствия кандидатов, описанных в пунктах (i) и (ii) на должность могут быть рекомендованы кандидаты мужского пола.
— Корнелиус, мне очень жаль, — сказала, наконец, Кейсер.
—
— Это лишь потому, что…