Не злодей

— Радость моя, скажи пожалуйста, что будет, если просто выбить ответственного за “серую” логистику в нашей части Калифорнии? Развалится ли эта ячейка организованной преступности, или вышестоящие поставят кого-то новым менеджером?

— Поставят нового управленца? — почувствовав подвох, полувопросительно ответила Ястреб.

— Правильно. А теперь внимание, вопрос: кого он будет в, так сказать, “своих владениях” считать главным врагом? Подсказываю: того или тех, кто уже сковырнул его предшественника. А про то, что лучшая стратегия защиты это нападение ты и сама знаешь.

— То есть нам придется захватывать власть над частью преступной структуры, — упавшим голосом подытожила Хоук.

— Так диктует логика событий, — как неудобно пожимать плечами лёжа. — Но только в том случае, если будет повторная атака. И, кстати, действовать будет я, а не “мы”.

— Но!..

— И не спорь. Во-первых, совсем не обязательно в случае чего растягивать мишень с одного на всех, раз. И два — после захвата, совершенного в одиночку, связываться со мной еще десять раз подумают.

— Алан, ты же не в голливудском боевике! — подскочила на постели Птица, даже не заметив, что скинула на пол наше одеяло. — Там же будут противники с оружием! И стрелять они станут не раздумывая!!!

— Я небоскрёб Хироши в одиночку на уши поставил и Наследника Клана на мушке несколько часов продержал, пока он не сделал все, что я от него хотел, — ох, чувствую, у меня на лице сейчас еще та злобная и самоуверенная ухмылка. — Успешный штурм или иная акция — всего лишь вопрос подготовки. Впрочем, ты ведь “Наставления” вместе со всеми изучала, и знаешь теперь это не хуже меня.

Правда, только в теории — но этого я вслух не скажу. Ну да у меня тоже только теория и тренировки были за душой тогда — и ничего, справился.

— Я думала, что хорошо тебя знаю, — Ястреб обхватила свои плечи руками, словно ей вдруг стало холодно. — Добрый, честный, целеустремленный, думаюший не так, как другие. Ты не боишься взять ответственность за себя и за других там, где другие трусливо поджимают хвосты, тебе можно доверить самую сокровенную тайну. И ты всегда поможешь. Но, оказывается, ты еще и…

Она попыталась подобрать слово, но сходу не смогла. Пришлось помочь:

— Я не ограничиваюсь полумерами, — мягко подсказал я, осторожно положив ей руку на плечо. — Очень многие останавливаются перед барьерами “опасно”, “сложно”, “нужно потратить слишком много времени и сил”. Но полумеры только оттягивают неизбежное, если ты не готов идти до конца. Не важно в чем: в спасении жизни, в стремлении к своей цели, в дружбе… в любви.

Я замолчал, потому что моя собственная тирада меня… удивила. Как-то не пришлось раньше облачать в слова сделанные когда-то выводы. Кстати, а когда? Я ведь в своем мире был типичным “полумерщиком”, даже скорее “четвертьмерщиком” — столько тянуть со своей мечтой стать ученым, годами пассивно ожидая, что научрук меня наконец вытащит к себе. И ведь даже спустя десять лет после окончания вуза меня такая ситуация не смущала!

Что-то в первый раз изменилось, когда я узнал, что меня приписали к ОССС. И я начал трепыхаться — уж больно в смертники не хотелось. Но тогда для меня этот мир был как странная игра, я никак не мог до конца поверить в его реальность. Еще раз все изменилось, когда в моей жизни появилась Зэта, но, пожалуй, последний кирпичик нового мировоззрения лег в кладку тогда, когда она пожертвовала собой ради меня. Всего лишь потому, что не стала ограничиваться полумерами.

Получается, тогда я и подхватил её знамя — поклявшись себе, что выполню её план. А все остальные достижения: получение “Наставлений”, успешный штурм резиденции Хироши и прочие, более мелкие, вроде “выигранного” турнира по боям без правил — всего лишь результат. Только с лидерством в отряде я затупил конкретно — но это произошло от недостатка опыта. И потом я учел этот момент — то самое “не боишься брать ответственность за себя и других”.

— Кстати, я не собираюсь становится мафиозным функционером, — поняв, что молчание как-то затянулось, подал голос я. — Не зря же попросил у семпаев поддержку. Они с огромным удовольствием пришлют доверенного человека, которого я и поставлю вместо себя. Человека, обязанного и им, и мне, а не видящего во мне угрозу. Как видишь, всё просто.

Из Хоук словно стержень выдернули: она длинно выдохнула, сгорбилась — и я привлек её к себе, обнял. Вот ведь дурочка!

— Ты что, решила, что я могу променять тебя, всех вас, на какую-то хрень?! Нет! Идти до конца, чтобы ты знала, можно по-разному, и только человек сам себе выбирает маршрут и конечную цель.

— Прости, это было глупо… — в плечо прошептала мне она. Потом, извернувшись в моих объятиях, уперлась мне руками в грудь, чтобы заглянуть в глаза: — И один ты мочить бандитов не пойдёшь, понятно?!

Я полюбовался её глазами, сверкающими от избытка эмоций, перевел взгляд ниже. Хоук тоже сообразила, в каком виде надо мной нависает… В общем, минут через сорок мы достигли полного согласия. Без единого слова, что характерно.