Не злите ведьму. Часть 4

«И улыбается он так обаятельно, что хочется тоже улыбнуться в ответ. Куда, интересно, мои глаза раньше смотрели?» – подумала я и сунула ноги в тёплые домашние тапки.

– Проголодалась, – призналась честно. – А у вас тушёнкой пахнет.

– Белена сказала, что это издевательство над мясом, – усмехнулся он. – Я макароны с тушёнкой сделал. Будешь?

– Угу, – кивнула я, натягивая куртку. – В туалет только сначала схожу.

Если улыбается, и в глазах нет тревоги, значит, возвращение Женьке её души прошло хорошо. Я боялась об этом спрашивать, если честно. Зря боялась – Белена и правда не взялась бы за этот сложный процесс, если бы не была уверена, что всё получится.

Нефёд сидел на крылечке и с сердитым видом наблюдал за тем, как Женька с Сергеем тискают во дворе перевёртышей, обернувшихся смешными пушистыми белочками. Выглядела девочка болезненно, но смеялась весело – это добрый знак.

– Они и в волков превращаться тоже могут, – сообщил ей Сергей, которому выдали сапоги Семёныча, потому что в тапках на улице холодно.

– Не надо в волков, я даже маленьких собак боюсь, – призналась ему Женька с искренней улыбкой.

Её коротко остриженными волосами играл осенний ветер – ласково, будто жалел этого несчастного ребёнка и не хотел огорчить слишком резким дуновением. Большие карие глаза сияли волей к жизни, и я тоже не удержалась от улыбки.

– Доброе утро! – поздоровалась громко, привлекая к себе внимание веселящейся парочки.

– Доброе, но вообще-то уже обед, – отозвался Сергей.

У этого вообще улыбка будто постоянно к лицу приклеена, и судить о его настроении можно только по её ширине. А Женька растерялась. Уставилась на меня удивлённо, неуверенно поздоровалась, а потом спохватилась и смущённо отвела взгляд.

– У тебя с утра всегда на голове такое?.. – поинтересовался Серёжа, но нужных слов найти не смог, поэтому жестом изобразил то, что видел.

Ну да. Моей утренней причёской кого угодно напугать можно.

– Сам дурак! – фыркнула я в его сторону, показала ему язык и заторопилась вглубь двора, потому что было уже очень надо.

Когда я вышла из уборной, Фрося уже стояла за дверью с частым деревянным гребнем в одной руке и синей атласной лентой – в другой. Заметила ведь моё традиционное утреннее воронье гнездо на голове, не отвяжешься от неё теперь. Пришлось присесть на низенькую лавочку рядом с сараем и позволить ей привести мои волосы в порядок, а то потащится за мной в дом и напугает Женьку.

– А она меня не боится, – радостно пропищала кикимора, принимаясь за работу. – Белена сказала, что пусть девочка пока всё видит и знает, а потом я ненужное из её головы вычищу.

– Вот это-то меня и беспокоит, – проворчала я. – Вы у этой девочки уже там достаточно наковырялись, она из-за вас чуть не погибла.

– Ну так это я ж не по своей воле, мне Назар велел, – скисла Фрося и немедленно перевела разговор в другое русло. – А Белена утром с лешим разговаривала. Спрашивала его про какую-нибудь особенную девушку из тех, кого Назар для Марфы привозил.

– И? – заинтересовалась я.

– А это не из тех девушек, – просияла Фрося, довольная тем, что я не ругаю её за вмешательство в рассудок Женьки. – Это Тося. Она сюда много раз приезжала и в Бориса была влюблена, но нравилась Назару. Белена говорила, что ты через землю прошлое видеть можешь, вот и посмотри сама. Ой, а у тебя тут ил в волосах засох…

– Земле отдых нужен. Она не откажет, конечно, но совесть тоже надо иметь, – проворчала я, морщась, потому что кикимора принялась вычёсывать из моей гривы то, что там засохло.

* * *

Много лет назад в доме номер одиннадцать в Лесном жила дружная семья – муж Алексей, его жена Ольга и их дети-погодки Вера и Станислав. Когда дети подросли, семья эта перебралась в Мухино, потому что там школа. Дом свой они закрыли, но каждый год проводили здесь много времени с весны до осени. Обычно приезжали на выходные, а летом иногда оставались на весь отпуск – проще говоря, жилой дом превратился в дачу. Так продолжалось лет десять, а потом года три или четыре подряд дом оставался заброшенным.

Я живо интересовалась прошлым этого леса и его обитателей, когда жила здесь, поэтому мне не нужно было беспокоить засыпающую землю, чтобы вспомнить Тосю. Антонида – приёмная дочь Ольги. Она гораздо младше сводных брата и сестры. Муж Ольги Алексей умер от рака, и это очень сильно подкосило овдовевшую женщину, но потом в её жизни появился такой же несчастный вдовец Ефим, у которого после смерти жены на руках осталась малолетняя дочь.