Не злите добрую колдунью!

– У нас только каша без молока, – объявил хлебосольный Нильс и покосился в раковину с окунями: – И рыба с чешуей.

За милыми семейными посиделками мы с ним наблюдали из глубины кухни, чтобы не мешать знаменательному воссоединению. Плащ Танита снять не пожелала, точно оказалась в дешевой таверне и боялась, что уродливую вещь кто-нибудь под шумок свистнет. Ела она сразу двумя ложками. В смысле, левой рукой девушка орудовала ничуть не хуже, чем правой.

Я встречала людей, умеющих одинаково хорошо писать обеими руками, но ни разу не видела, чтобы этот необычный навык использовали за столом, словно кто-то грозился отнять у оголодавшего создания тарелку.

– Учитель, – едва слышно забормотал школяр, следя за гостьей, – они ведь совершенно не похожи.

– С чего им быть похожими? – не поняла я. – Нет, конечно, я слышала, что у темных прислужников с годами проявляются способности ведьмаков…

– Она темная прислужница?! – Нильс едва не поперхнулся на вдохе. – Я думал, младшая сестра.

– И тебя не насторожило, что она зовет верховного «хозяином»?

– Темные очень странные, – тихонечко высказался он. – Кто знает, как у них в семье принято обращаться к старшим.

– Не знала, что порталы вызывают такой голод! – между тем жаловалась Танита сидящему напротив хозяину. – Дракона бы съела.

Она с удовольствием запихнула в рот ложку каши.

– Но у нас пока нет дракона, поэтому ты здесь, – заметила я и была одарена двумя недовольными взглядами. Вот ведь темная банда!

– Вообще, я забрала дневники из твоей комнаты и собиралась передать нарочитым, а тебе отправить письмо, – охотно рассказывала девушка с видом ребенка, ожидающего похвалы, – но ты прислал деньги. Я тут же кинулась к портальщику, купила амулет и перенеслась к тебе.

– Когда обратно? – уточнила я.

– Не знаю, – пожала она плечами. – Портал был в одну сторону.

И в кухне повисла тяжелая пауза.

– Танита, ты возвращаешься в башню Варлок, – спокойным голосом объявил ведьмак.

– Когда? – насторожилась она.

– Сегодня.

– Но, хозяин! – воскликнула она, откладывая ложку. – Я же только приехала! Как ты без меня справишься?

– Не переживай, в моем доме уже есть темная прислужница, – вставила я.

– Где? – искренне удивилась девушка.

– В посудном шкафу.

Она с искренним любопытством посмотрела на массивный посудный шкаф с разноцветными витринами, словно пыталась разглядеть вредную тетушку, засевшую внутри.

– Госпожа темная, а она там спит стоя? – видимо, впечатлившись тем, что мне удалось впихнуть целую прислужницу в полку, она вдруг перешла на официоз.

– Светлая, – поправила я.

– А?

– Шкаф одержим нечистью. Она вообще не спит, – перебил нас Фентон, очевидно, не желающий, чтобы Танита узнала подробности нашего, так сказать, жизненного казуса. – Ты доела? Почтовый дилижанс уходит после обеда. Умойся и переоденься, а то смотреть на тебя больно.

– А что тебе не нравится? – нахально вопросила она.

– Ты похожа на дрессировщика драконов, – не заботясь о женской самооценке, рубанул он.

– Вообще-то, это был твой плащ, – обиделась явно задетая Танита и, сунув руки в глубокие карманы, нахохлилась как воробей. – И других вещей у меня с собой нет.

– Ты приехала без всего?

– Я приехала с дневниками! – огрызнулась она и буркнула себе под нос: – Хочешь как лучше, а ты вечно всем недоволен.

Возникла странная пауза. Фентон посмотрел на меня долгим взглядом, полным душевной боли человека, вынужденного мириться с норовистым характером ершистой девчонки.

– Агата… – впервые с момента знакомства он называл меня по имени. Видать, совсем отчаялся.

– Так и знала, что этим все и закончится, – вздохнула я.

Этот мужик, прости господи, прихватил мой дар, вломился в дом, а теперь просил снять последнюю рубашку. Действительно последнюю! Остальная-то одежда еще сохла на веревке после вчерашних постирушек, а штаны, похоже, Дюк утащил к себе в сарай. Надеюсь, не в качестве корма.

Мешковатое мужское платье и густо намазанные черной краской глаза действительно ловко скрывали возраст Таниты. Отмытая и переодетая в коротковатое платье, из-под которого торчали мужские остроносые сапоги, она выглядела совсем юной. Симпатичная худенькая девушка лет восемнадцати, страшно недовольная тем, что ее лишили брюк.

– Хорошо выглядишь, – похвалил ведьмак.

– Она напялила на меня платье! – пожаловалась девчонка и растянула цветочный подол.

– Тебе идет, – примирительно добавил Фентон.

– Оно мне короткое. И еще не досохло.

– На тебе высохнет быстрее, а под плащом все равно ничего не видно, – заметила я. – Не забудь его забрать.

– Чтобы не возвращаться, – поддакнул Нильс, хотя при появлении преображенной Таниты подозрительно разрумянился.

Ведьмак отправился провожать девчонку в город, а я, не откладывая дела в долгий ящик, начала изучать привезенные ею записи. Летопись семьи Хэдлеев была довольна уныла и хаотична. Повествование резко обрывалось, а продолжение находилось в другом фолианте.

Если, конечно, можно называть фолиантами пухлые истрепанные блокноты в одинаковых кожаных обложках, которые легко открывались от простого прикосновения темной магии. Видимо, защиту с них сняли гораздо раньше.