Не живи уныло!

Турок ничего, вообще, не знал. Это была фигура подставная. Подошедшая девица, выполнявшая при турке роль «играющего тренера», сразу прониклась ко мне доверием. В крепком, даже по виду крупном теле ее была словно сжата упругая пружина, которая только и ждала момент, чтобы стремительно распрямиться.

Лет пятнадцать назад я, наверное, записал бы ее телефон.

Мне — оперу уголовного розыска — казалось тогда, что новую жизнь можно начать с любой физически нормальной молодой блондинкой.

Девица это почувствовала тоже положила на меня глаз.

Моя внешность, не внушившая доверия соседке с лестничной площадки напротив, тут, в бардаке, наоборот, отлично вписывалась в интерьер. Я выглядел как человек принадлежащий то ли к ментам, то ли к криминальной структуре. Худощавый, крепкий, старше своих «хорошо за тридцать», со впалыми щеками, с тусклыми металлическими фиксами в верхней челюсти…

— Тут все в порядке, командир… — У нее был наполненный мягкий приятный голос. — Всем проплачено. Ваши уже приходили…

— Постой, Татьян, — Оборвала ее дворник. — Мы не о том. Помнишь, мужик недавно приходил? Он ведь тоже спрашивал Кайнака. Ты с ним разговаривала. Он свой телефон оставил…

Девица вспомнила.

— Точно: был! Старикан! Разыскивал своего друга. Тот попал в аварию, исчез. Год не видели друг друга…

— Где его телефон? — дворник поправилва волосы.

— Надо поискать… Вы можете подождать внизу, у дома?

Я стоял у машины.

Переулок и соседние дома располагали к обдуманной неспешности. Темп жизни задавала классическая архитектура зданий, среди которых я не увидел ни одного современного.

Прохожих было немного. Двое мужчин восточной внешности неспеша вошли в дом, из которого я только что вышел. Они громко разговаривали и вид у них был такой, словно тайные дома свиданий в России были разрешены Государственной Думой.

Вскорости еще два турка прошли мимо меня к дому и один из него вышел. Это был тот, которого я видел на кровате: у него была короткие ноги и толстая шея. Он оглянулся: кого-то искал… Я махнул рукой.

— Чего она сказала?

— Вот. Нашла.

Девица передала для меня небольшой, вырванный из блокнота, листик бумаги. Самой ей выскочить ко мне не удалось: в бардаке наступил час пик.

Бумага была вырвана из фирменного организера. Две буквы: «Э. А.», обозначали инициалы человека, оставившего свой телефон. Без сомнения, имя гостя было «Эдуард»… Других имен на «Э» я не встречал. Не «Эммануил» же! И не «Эмиль»?!

Я сел в машину.

Судя по начальным цифрам телефон был установлен в Центре. Человек этот, как и я, разыскивал Кайнака в бардаке по Трехпрудному переулку.

Тут же из машины, по «сотовому» я набрал его номер. В трубке послышались долгие гудки. Никто не ответил.

Итак: Кайнак в доме не проживает, домовая книга сожжена, адреса нет. Нет печки, от которой танцевать…

Я вернулся к вырванному из блокнота листку. Теперь по номеру телефона следовало узнать фамилию и местожительства таинственного «Э.А.»

Бывшему милицейскому розыскнику, каким я оставался по жизни, это не составляло труда. Для начала требовался кто-нибудь из прежних корешей по конторе.

Я позвонил приятелю в родное Управление.

— Здоров! Как вы там все?

— А то не знаешь?!

Я все знал. Дел, как всегда, под завязку. Так много, что нет смысла браться за какое-то одно. Лучше уж ждать следующее, которое, может, сделать ненужными все не имеющие перспективы нынешние шевеления. Еще мы прошлись по начальству.

— Только и думают, как нас опустить. Слышал выступление нового этого… Сделать так, чтобы и на зоне, когда мы по его же вине сядем, отбывали бы вместе с уголовниками. Это же надо, чтобы такое удумать…

Мы привычно отвели душу.

— Ты чего хотел? — спросил он.

Я дал ему номер телефона «Э.А.»

— Видимо, живет где-то в центре.

— Позвони чуть погодя.

Очень скоро я уже знал:

«Хомерикин Эдуард Александрович…»

— Хомерикин?! — Я, определенно, слышал эту фамилию.

— И еще: сегодняшний маршрут — «Воркута», — он понимал, что мне не обойтись без сегодняшняго пароля Центрального Адресного Бюро.

— Молодчик. Ты настоящий корефан.

— Ладно, давай.

Мой следующий звонок был в Центральное Адресное Бюро. Мне ответил милый девичий голосок. Было утро и пока еще никто из нашего брата не успел никому помотать нервы.

— «Хомерикин»!..

— Откуда вы?

— «Воркута»!

Через минуту она уже диктовала.

— Москва, улица Серафимовича…

«Дом на Набережной»… — И вдруг я вспомнил: — Генерал Хомерикин! Преподаватель Академии МВД… Мой однокашник, сын бывшего замминистра жил в том же подъезде и мы иногда собирались у него…

Пару лет я находился под сильнейшим влиянием генерала. Он читал нам «Основы оперативно-розыскной деятельности»… Вслед за ним я перестал записывать телефоны: тренировал память. Напрочь отказался от записной книжки.

Генерал Хомерикин говаривал:

«У кого найду записую книжку вытяну язык через задницу»…

Он, вообще, был оригинал. Под стеклом на кафедре у него лежала цитата всемирно известного детектива Дешила Хеммета:

«В 1917 году в Вашингтоне я познакомился с молодой женщиной, которая не произнесла фразу: „Какая интересная у вас работа…“»