(Не)зависимость

В этот раз проснулась, когда комнату окрасили розоватые сумерки заката, живот сводило от голода, но проснулась я не от этого. С двух сторон меня весьма нескромно ласкали чьи-то настойчивые, но осторожные руки. Вспомнив как уснула, я не удивилась, обнаружив себя между Дериком и Айсом.

- Вы что творите? – хрипло спросила я, возмущенная их бесцеремонностью.

- Будим любимую супругу, - сказал наглый ящер, продолжая целовать сзади мою шею. Ирлинг прекратил активные действия, нежно целуя мне кончики пальцев.

- С каких это пор я стала твоей любимой женой? Помнится, я взяла тебя мужем насильно, и в восторге от этого ты не был, - напомнила я.

- Вот с тех самых пор и стала. Хотя Сантоса я тебе еще долго не забуду. Я чуть с ума не сошел от того, что меня влечет к мальчику! – совершенно не смутившись, ответил великан, продолжая свои возмутительно приятные ласки.

- Перестань, вы меня смущаете. Я не готова быть с вами, тем более с обоими, - честно призналась я.

- Почему? Эльф и змей вместе тебя не вызвали у тебя беспокойства, - настаивал Дерик.

- Инсиниэля я знаю с рождения, а Сергассу доверяю безгранично, и у нас уже много чего было, прежде чем дошло до близости. А с тобой и Айверсом я мало знакома в этом аспекте и вообще с чего вы решили вдвоем ко мне приставать? – возмутилась я.

- Прости, мы подумали, что тебе будет так приятней. Женщины любят игры с двумя партнерами, - примирительно сказал смущенный ирлинг.

- У меня нет опыта, тем более такого, а Сергасс и Инси на меня вдвоем не набрасывались, - сердито сказала я.

- Да? И что змей спокойно наблюдал, как тебя берет ушастый? – полюбопытствовал наглый ящер. Вот уж у кого ни стыда, ни совести! И вообще, почему его интересуют такие подробности?!

- Нет, он был первым. И почему я должна перед тобой отчитываться?! – начала злиться я.

- Неожиданно! Наш гордый принц уступил тебя капитану. Почему? – продолжал свой допрос дракон.

Я взяла подушку и треснула ей по наглой, желтоглазой морде, вызывая смех мужа.

- И все-таки почему? – теперь решил проявить свое любопытство Айс. Вот уж от кого не ожидала!

- Почему вам это так интересно? Не знаю. Возможно, потому что мы оба с Инси были девственниками, а у Сергасса больше опыта, или потому, что я сильнее его хотела. Какая разница? И вообще я не хочу вести разговоры на эту тему!

- Ушатый девственник! Как это получилось? Правителей эльфов с момента созревания обучают искусству любви. Они считают, что обольщение – это весьма действенное оружие в переговорах, - с явным непониманием сказал Дер.

- Наверное потому, что я его аина с тех пор как ему исполнилось двенадцать лет, и физиологически ни с кем кроме меня он не мог быть близок и все, на этом этот дурацкий разговор окончен, - пришла я в ярость, от того что парни интересуются такими интимными для меня моментами. Или от мысли, что мой аин мог оказаться в объятиях какой-нибудь белобрысой соблазнительницы.

- Ну, раз ты не хочешь больше болтать, займемся чем-нибудь более интересным, сказал дракон, просовывая свои руки мне под кофточку и сжимая грудь.

Я хотела пнуть наглеца, но он сжал мои ноги своими. Горячие влажные поцелуи в шею, вкупе с чувствительными поглаживаниями полушарий, рассылали по телу приятные мурашки. Я хотела возмутиться, но неожиданно губы страстным поцелуем мне закрыл Айверс. Я  потерялась в приятных ощущениях. Эти невозможные мужчины играли на моей чувствительности, как на лютне. Сама не заметила, как оказалась перед ними совершенно голой. Их умелые руки и губы заставляли меня выгибаться и кричать, впиваясь в них ногтями. Айверс и Дерик, я не успевала следить, кто из них дарил мне свои нескромные ласки, но уже была согласна на все, лишь бы эта сладкая пытка закончилась, или не заканчивалась.

В то время, как Айс сводил меня с ума, показывая насколько откровенными и возбуждающими могут быть поцелуи, наглый великан опустился с этими поцелуями значительно ниже, чем я могла себе позволить, напомнив тот раз в кибитке, когда мой наг вытворял что-то похожее, только этот невыносимый ящер, оказался гораздо более коварным. Он доводил меня до исступления, заставляя кричать в рот ирлингу, а когда мир был готов взорваться фейерверком удовольствия, он останавливался, смещая свое внимание куда угодно только не туда, где все сводило от необходимости разрядки. Когда мне показалось, что лишусь сознания, если он не перестанет мной играть Дерик наконец надо мной сжалился: резко втянув в рот мою чувствительную горошинку, он сдавил ее губами и медленно провел языком, заставляя меня выгнуться дугой и утонуть в непередаваемом блаженстве.

В себя я приходила медленно. Тело то и дело содрогалось в сладких спазмах, не желающих меня отпускать. Мужья нежно обнимали с двух сторон, гладили.

- Тише, наша девочка, такая чувствительная, сладкая, - слышала я их голоса не в силах осмыслить, кто из них говорит.

Когда розовый туман в моей голове рассеялся, стало стыдно и обидно, что мной воспользовались, не обратив внимания на возражения, поэтому я свернулась в калачик, не желая видеть кого-то из них видеть.