(Не)запрещенное цензурой. О Боге, религии, церкви

Лев Толстой (Не)запрещенное цензурой. О Боге, религии, церкви

Составление, вступительные статьи, послесловие и комментарии Г.С. Абрамян

Исповедь мученика Любви

Чем ближе люди к истине, тем они терпимее к чужим заблуждениям. И наоборот.

Л. Н. Толстой

Л. Н. Толстой не только один из великих художников русской и мировой литературы, но один из величайших религиозных мыслителей конца XIX – начала XX веков. Трудно найти область его творчества, которая не становилась предметом исследования литературоведов, искусствоведов, философов, педагогов и т. д. Тем не менее религиозные взгляды Толстого в нашей стране долгое время оставались практически неизученными. Авторы существующих работ в основном рассматривали религиозные воззрения Толстого в связи с теми произведениями, где эта тема была доминирующей – «Воскресение», «Смерть Ивана Ильича» и некоторых других. В то же время вне пределов исследования оставались работы, которые вызывали некоторое «неудобство», тем не менее именно они дают очень многое для осмысления произошедшего в 70-е годы перелома в мировоззрении Толстого. Неудобство это вызвано не только запретом цензурой некоторых произведений Льва Николаевича, что в условиях реакции 80-х гг. и времени правления Александра III было вполне ожидаемым, особенно после появления в 1884 году книгоиздательства «Посредник», основателем и идейным вдохновителем которого был сам Л. Н. Толстой, но и по причине их дискуссионной, и даже болезненной темы[1].

Приняв христианское учение в его сути, Толстой выступил против официальной Церкви как государственного института. Такая позиция отчетливо видна во многих религиозно-философских произведениях этого периода. В них же можно найти истоки тех идей, которые затем были реализованы в «Смерти Ивана Ильича», «Отце Сергии», «Воскресении», «Власти тьмы», «После бала», «Крейцеровой сонате» и др., и именно по ним можно судить о развитии религиозной мысли Толстого.

Общественная жизнь второй половины XIX века в России бурлила противоречиями русского духа: муками между верой и неверием, глубокими «антиномиями ума и сердца», поисками смысла жизни, идеями о спасении всего человечества, вызванными отчасти и социально-политическими условиями. Этот период ознаменовался обращением многих активных общественных деятелей к религии и философии. Секуляризм занимает одно из центральных мест в русской общественной мысли. Возможно, именно эта «светскость» русского религиозно-философского поиска привела к появлению разных, а иногда и взаимоисключающих философских течений. Даже радикалы с их народовольческим движением, которые занимали главенствующую позицию на социальной арене во второй половине позапрошлого столетия, не обошлись без религиозного влияния. По замечанию академика А. Панченко: «Молодежь, начавшая в 70-е годы “хождение в народ”, одушевлялась и бунтарством, и Евангелием». Что касается чисто религиозного мышления, то оно, как пишет В. Розанов еще в 1905 году, «в пределах схемы христианской, давно представляет собой иссохшую мумию в драгоценном саркофаге, о которой никто не заметил даже момента, когда же именно она перестала жить и дышать. Всегда она была одна и та же, всегда страшилась изменить свои черты; всегда считала себя “истинною”. И никто не заметил времени, когда эта “истина” с недвижными чертами перестала быть кому-нибудь нужною и занимательною» (18, с. 348). Вполне естественно, что в этих условиях каждый представитель общественной мысли искал свой путь, свое понимание истины. Но, наверное, ни один мыслитель того времени не вызывал в общественных кругах того резонанса, который вызвали идеи Льва Толстого. Его поиски истины не укладываются в рамки богословских догматов, и, тем более, не смыкаются с представлениями радикалов. Его литературное творчество тесно соседствует с религиозными, философскими, этическими и эстетическими поисками. Диапазон оценок Толстого как писателя-философа в литературной, философской и богословской критике весьма широк, а выводы далеко не однозначны и противоречивы.

Лев Толстой в зеркале русской критики