Не вся трава зеленая

— Я сказала: «Послушайте, дорогуша, когда здесь селится одинокая женщина, мне нужно кое-что о ней знать. Я хочу взглянуть на ваше водительское удостоверение». Она показала мне свое удостоверение и сказала, что вынуждена скрываться и не хочет, чтобы кому-нибудь стало известно, где она остановилась. Я ответила, что если она будет вести себя хорошо, то с моей стороны не возникнет никаких проблем. Я сказала, что у меня приличное заведение и я надеюсь, что она будет умницей, а иначе ей лучше уехать.

— Она осталась?

— Да.

— На какой срок?

— Я не знаю, когда она покинула мотель, но плата вносится по двадцатое число включительно. Когда утром двадцатого я пошла проверить ее комнату, в двери снаружи торчал ключ, а ее не было. Она забрала весь багаж до единой вещи.

— Номер был оплачен?

— Разумеется, — ответила миссис Хонкатт. — В подобных случаях я взимаю плату ежесуточно.

— Спасибо, это все, — сказал Роберте.

— Вопросы? — спросил судья Полк у Ньюберри.

Адвокат выглядел озадаченным.

— Вопросов нет, — ответил он.

— В таком случае, — сказал Роберте, — я намерен вызвать мистера Герберта С. Ньютона.

У свидетельского места появился мужчина средних лет, гибкий, шустрый, с выразительными манерами. Похоже, ему льстило оказаться в роли свидетеля.

Он назвал свою фамилию, адрес и место работы и в ожидании повернулся к Робертсу.

Роберте спросил:

— Где вы находились вечером девятнадцатого и утром двадцатого?

— В мотеле «Мэйпл Лиф» в Калексико.

— Не случалось ли вам ночью вставать и выглядывать в окно?

— Как раз так и было.

— Какой номер вы занимали?

— Первый. Он находится непосредственно у дороги, а окно выходит на 12-й номер.

— Происходило ли что-либо в это время?

— Было между двумя и тремя часами ночи, когда я услышал голоса в 12-м номере, а потом там зажегся свет.

Свет попадал в мою комнату. Голоса и свет разбудили меня, и я не мог уснуть, что очень меня раздражало.

— И что вы сделали?

— Немного погодя я встал.

— И что вы услышали или увидели?

— Я слышал мужской и женский голоса. Похоже, они спорили. Я услышал, как мужчина сказал: «Тебе нужно выбираться отсюда. Ты в опасности. Идем, я отвезу тебя в другое место, где тебя не достанет твой дружок».

— Что-нибудь еще?

— Да. Он сказал: «Собирайся. Встретимся у машины. Я заберу револьвер, чтобы у тебя не было с ним проблем в Мексике».

— Повторите его последние слова.

— «Я заберу револьвер».

— А что было потом?

— Потом он сказал: «Собирайся как можно скорее».

— Еще что-нибудь?

— Да. Он сказал: «Ты по глупости влипла в эту историю. Я обо всем позабочусь и сниму тебя с крючка, но будь любезна порвать с этим спятившим писателишкой».

— Что случилось потом?

— Потом дверь открылась и мужчина вышел.

— Вы видели его?

— Да, конечно. Свет из номера падал прямо на его лицо.

— Нет ли этого человека в зале суда?

— Он находится здесь. Это — подсудимый.

— Он тот самый человек, что вышел из номера?

— Тот самый, которого я видел. Тот самый, который говорил: «Я заберу револьвер, чтобы у тебя не было с ним проблем в Мексике».

— Что случилось потом?

— Потом дверь закрылась, через несколько минут свет погас и какая-то женщина, лица которой я не мог рассмотреть, открыла дверь и поставила на порог сумку и чемодан. Этот человек ждал ее в большой машине. Он вышел, поднял сумку и чемодан и отнес вещи в машину. Потом они уехали.

— У сторон есть вопросы к свидетелю? — спросил судья Полк.

Ньюберри включился в допрос:

— У меня пара вопросов к свидетелю. Вы можете указать точное время разговора, мистер Ньютон?

— Нет, не могу. Я спал и был разбужен. Естественно, я разозлился — настолько, что около часа не мог заснуть. Я уверен, что разговор происходил до трех часов, потому что в три часа я был вынужден встать и принять снотворное.

— У вас не возникает ни малейшего сомнения, что человек, которого вы видели, и подсудимый — одно лицо?

— Я в этом абсолютно уверен.

— Вы носите очки?

— Я надеваю очки при чтении, но я хорошо вижу на расстоянии, и я хорошо рассмотрел этого человека, когда он стоял в дверях.

— Полагаю, у меня нет больше вопросов, — сказал Ньюберри.

— Если суд согласен, — предложил Роберте, — на этом предварительное слушание следует закончить. Мы просим передать дело по обвинению подсудимого в убийстве первой степени на рассмотрение главного суда первой инстанции.

— Попросите отсрочку, — обратился я к Ньюберри.

Ньюберри покачал головой:

— Это ничего не даст. Мы не будем приводить аргументы защиты. Я никогда не делаю этого на предварительном слушании. Иначе мы раскроем наши карты и…

Я перебил его и сказал шепотом:

— Они не предъявили ничего, кроме нескольких косвенных улик и…

Ньюберри не дал мне возможности закончить мысль:

— Не будьте смешным. Они предъявили отпечатки пальцев с плавучего дома. Они доказали, что орудие убийства принадлежит Колхауну. Они доказали, что мой клиент в два часа ночи приехал в мотель «Мэйпл Лиф» за оружием. Он собирался вытащить из заварухи свою ненаглядную и ради этого убил контрабандиста.

— Колхаун не способен на такое, — сказал я. — Ради Бога, ходатайствуйте об отсрочке!

Судья Полк спросил:

— Джентльмены, у защиты есть заявления?