Не возвращайся

– Я в белой саване. Босыми ногами стою на выжженной сухой земле, у берега бурлящей кровавой реки, густые волны её тяжело переливаются под лучами разогретого добела светила. Вкус тёмно-бордовой крови чувствуется железом на зубах. В парах метрах от меня, пристань с лодкой, такой простой, из дерева, с одним веслом, одноместная, а на носу весит светильник, шарообразной формы. Я начинаю чувствовать, как моё тело сжимается, зажатое, словно в железные тиски, и с каждым поворотом рукояти невидимого инструмента, кости и мышцы рвутся, лопаются, а боль пронзает всё тело, всё больше и больнее. Я смотрю на лодку, и мне кажется, что она наверняка сможет освободить меня от мучений. Я сделала тяжёлый, и болезненный шаг, на встречу к спасительной ладье. Боль как током тысяча ват, пронзила меня от пяток до кончиков волос, я больше ничего не смогла сделать, не дышать, ни кричать, даже мысли мои растворились в муках. Меня свалило на колющую землю, и скрючило. И казалось, что ещё один миг и я стану кровяным ручьём, и сольюсь с рекой. Но внезапно послышалось карканье, и передо мной села серая ворона. Я зна… – Тут Надя сделала паузу, явно не желая, что-то сказать, и опустив этот момент продолжила.– И боль отступила, как небывало её, и облегчение пробежалось по моей коже, снова могу дышать, двигаться и думать. Я поднялась, и попыталась продолжить свой путь к судну. Но птица каркнула, у моих ног, остановив меня, и шагнула мне навстречу, я попятилась. И тут я услышала голос позади, зовущий меня по имени, знакомый, довольно родной и близкий. Я сразу узнала его. И шагнула зову на встречу. Белый свет залепил мне глаза. Я зажмурилась, а когда открыла их, увидела Влада. А дальше вы знаете.

– И больше ничего?– Облегчённо спросил Пётр, и почесал бороду.

– Нет. Отрывки. Словно все мои воспоминания разбились как стекло, а осколки разлетелись в разные стороны, а я не могу отыскать их в нужном порядке.

«Как от выстрела». – Промелькнуло у него в голове, и тут же вслух добавил.– Думаю, память вскоре восстановится.

Он провёл ещё несколько простых обследований, взял анализы, и задал вопросы по самочувствию. Но его до сих пор не покидает чувство опасности. Ему захотелось сбежать, но не сейчас. «Пока волноваться не о чем,– успокоил он себя,– время есть, чтобы подготовится, составить план действий, сообщить о её возвращении. И когда они будут заняты ей, под шумок свалить. И начать сначала где-нибудь подальше от этого всего!»

– Ты в норме. – Начал торопливо объяснять ей Пётр, в мыслях уже пакуя чемоданы. Жестом позвал к себе Влада, а сам продолжил дальше изъяснять.– Сегменты кожи полностью восстановлены, как и разлагающиеся органы, подробнее после анализов, через пару дней. Объяснить твоё, так сказать пробуждение, я логически не смогу. Я могу лишь предложить только свою теорию. Но воспринимать её всерьёз сеже не стоит. Я отброшу все термины, и скажу по-простому. В твоём повреждённом мозгу, после смерти, сохранились резервные клетки, которые при полном отбое всего организма, включились, и постепенно начали размножаться, с определённой частотой ускоряясь, и ускоряясь, пока не достигли своего пика темпа развития. Новые клетки поглощали отражённые, заменяя их собой. Процесс восстановления кожи, мышц, костей, органов, и главной нервной системы завершился быстро, чего нельзя сказать, про область памяти. Но судя по быстрому делению клеток, память вот-вот вернётся.– Последнее у него вырвалось как то напряженно.– Это всего лишь моя гипотеза. И если даже это так, то процесс должен быть очень долгим, это всё равно, что заново родится. – Он сделал небольшую паузу, чтобы перевести дух.– Так что, через два дня жду тебя на приёме. «А я буду готов свалить!»