Не виноватых нет (СИ)

- Тшш, - шепчет блондин, прижимая меня к себе.

Утыкаюсь парню в шею, вдыхая такой любимый аромат одеколона, который всегда ассоциировался в моем сознании с чем-то родным, спокойным, безопасным. Исак нежно гладит меня по спине, шепча успокаивающие слова на ухо. Не знаю как, но даже в такие моменты Вальтерсен находит, чем меня рассмешить.

- Ты ужасный человек, понимаешь? – возмущаюсь, как только прихожу в себя. – Даже поплакать вдоволь не даешь. Прекрати так делать!

Исак смеется и на мгновение, на душе становится не так противно. Всего на мгновение.

В следующую секунду я вновь погружаюсь в собственные мысли, смотря в пустоту, отчетливо слышу крик. Собственный голос, который отчаянно молил о помощи снова и снова пронзает мое сознание. Сердце не бьется и я не чувствую тело. С каждой секундой в тишине я все больше возвращалась в прошлое, в сквер, который я теперь точно буду обходить стороной.

Исак аккуратно кладет руку на мое плечо, я вздрагиваю и вновь слышу оглушающий крик, но на этот раз наяву.

- Ты говорила маме?

- Ей не нужно знать, - произношу монотонно, продолжая сверлить стену застывшим взглядом.

- Ева… - блондин пытается убедить меня, и я мысленно благодарю Криса, что прошлой ночью он не совершил такой глупости.

- Нет, Исак. – голос грубеет и я прячусь в собственной комнате.

В детстве, я не раз слышала от мамы, что не надо строить семью и заводить детей в двадцать лет. Как это меняет жизнь, перестраивает ее, ломает… Вот сегодня ты счастливый студент, у которого вся жизнь впереди, весь мир перед твоими ногами, а завтра ты молодая мама, с осуждающими сверстниками и воплями младенца, вместо карьерного роста. В особые тяжкие времена мама никогда не забывала мне напомнить, как я изменила ее жизнь. И что бы то ни было, я все равно ее люблю, несмотря на мое не самое счастливое детство. Неудивительно, что когда я стала относительно самостоятельной, она так легко согласилась на работу в другом городе. Винить ее в этом вряд ли стоит, ведь это пошло нам обеим на пользу. И пусть, я периодически скучаю, я привыкла к самостоятельной жизни, она мне нравится. Рассказать маме о произошедшем, значит вновь привязать ее к этому месту, к себе. А значит, при первом же плохом настроении слышать о том, как ее непутевая дочь в очередной раз испортила ей жизнь.

***

Следующей ночью уснуть мне не удалось. Когда темнота заполнила дом, внутри меня проснулся неконтролируемый страх. Я закрыла дверь на всевозможные замки и несколько раз проверила ее, закрыла все окна и, свернувшись клубочком на кровати, чувствовала ощущение чужого присутствия. Закрываю глаза и вновь возвращаюсь в тот переулок, сердце учащенно бьется и мечты о здоровом сне становятся нереальными. Прихожу в себя и вновь закрываю глаза и в ту же секунду слышу шорох, словно кто-то крадется в комнату. Честно, я уже не знаю, происходило ли все на самом деле или же это просто плод моего воображения.

И это был не единственный вопрос, который меня волновал: прежней ночью, несмотря на самый настоящий стресс, мне все же удалось уснуть. Пытаюсь вспомнить, о чем я думала перед сном, чтобы успокоить нервы, но в голове пустота. А в мыслях лишь проскакивает имя человека, который смирно провел ночь на соседнем кресле.

Я всегда убеждала себя, что я сильная и вполне самостоятельно могу справиться с любой трудностью. Иногда, мне было трудно попросить кого-то о помощи, принять ее, но в ту роковую ночь я изменила своим принципам.

Встаю с кровати и направляюсь к креслу. Свернувшись клубочком и натянув на себя одеяло, я чувствовала себя вполне комфортно, но вспомнив о размерах Шистада понимаю, что эта ночь была для него не самой приятной. Странно, но мне кажется, что кресло пропиталась его одеколоном и практически вплотную прижимаюсь к спинке позволяя легким насытиться таким притягательным запахом.

Да, Мун, ты окончательно сошла с ума.

Время на часах тянулось мучительно долго, но заснуть мне никак не удавалось. Глаза уже давно привыкли к такой непривычной для ночи яркости от лампы. Я пыталась ее выключить, правда, но как только помещение оказывалось во мраке, мое воображение начинало играть против меня.

Стрелки часов едва перевалили за цифру три и я, как типичный подросток, решила проверить социальные сети в надежде, что это хоть немного меня отвлечет. Но рассматривание ленты с фотографиями не приносило никакого удовольствия, и когда я практически разочаровалась во всем мире, решив что все в нем настроено против меня, телефон завибрировал, оповещая о новом уведомлении.

Chsrisshistad

Все в порядке?

Несколько секунд глупо всматриваюсь в экран мобильного, словно в нем могло что-то измениться.

Зачем ему вообще спрашивать?

Я все еще помню, каким счастливым он казался, когда, наконец, избавился от меня в качестве балласта. Кажется, я еще долго буду помнить его раздраженный ледяной взгляд, когда его отправили присмотреть за мной. Он словно ловил каждую возможность, чтобы указать на свое раздражение, нежелание быть здесь. Тогда зачем все это?