Не верю. Не надеюсь. Люблю

Кто кормил ее грудью по ночам, шатаясь от бессонницы, распевал идиотские колыбельные, чтобы только прекратить эти бесконечные вопли? Кто менял обгаженные пеленки, вытирал сопливый нос и каждый день стирал заляпанную одежду? У кого растяжки на животе, обвисшая грудь и седые волосы в тридцать два года? Кто ходил на родительские собрания, приводил в школу и забирал из школы, готовил ужин, накрывал на стол, платил за квартиру, ходил на работу, помогал делать уроки, давал советы, вытирал слезы, объяснял про птичек и рыбок, объяснял, почему папочка не живет с нами, как все нормальные папочки? Кто ночами не спал, когда она болела, мерил температуру, покупал лекарства и бежал среди ночи в больницу? Кто не смог поступить в колледж, отпрашивался с работы и торчал все выходные дома, чтобы заботиться о ней? Это была я, я одна. Где он был тогда, этот урод?

И у этого человека хватило наглости через тринадцать лет, когда все трудности уже позади, вломиться в нашу жизнь, невинно пожимая плечами, с какими-то жалкими извинениями на устах. Вломиться как раз в тот момент, когда мне изменил муж, когда развалился мой брак, когда я наконец решила уехать в Бостон, куда должна была уехать давным-давно, если бы только этот трусливый маленький говнюк не разрушил все мои планы, не перевернул вверх тормашками мою жизнь, после чего смотался в другую страну вместе со своим проклятым членом между ногами.

Да пошел он к чертовой матери.

Я хочу пожить для себя. Только для Рози Дюнн и больше ни для кого.

Руби: Рози, ведь речь идет о Кати. Она должна знать, что он хотел ее видеть. Она же ни в чем не виновата.

Рози: Допустим, я скажу ей. Она сразу же захочет с ним встретиться. Она будет так рада, а он наверняка разобьет ей сердце. И кому придется потом все это разгребать? Мне. Это я буду лечить ее разбитое сердце, вытирать слезы, изображать спокойствие и утешать: «Не волнуйся, дорогая моя, не все мужчины такое дерьмо, а только те, что тебе встретились».

Руби: Но Рози, все может повернуться совсем по-другому. Может быть, он изменился. Никогда нельзя знать заранее.

Рози: Ты права, никогда нельзя знать заранее. НИКОГДА. Кроме того, как она сможет с ним общаться, если мы будем жить на другой стороне планеты? Я не хочу оставаться здесь, Руби. Я хочу вырваться отсюда. Вырваться из этой дурацкой жизни.

Руби: Это не дурацкая жизнь, Рози. Жизнь никогда не бывает идеальной. Ты не единственная такая. Не воображай, что эта черная туча специально собралась над твоей головой. Тебе кажется, что это так, но то же самое испытывают и многие другие люди. Да, тебе приходится самой пробивать себе дорогу, и тебе еще повезло, ведь у тебя есть дочь — здоровая, умная и веселая, которая любит тебя. Не забывай об этом. Если Кати захочет познакомиться с Брайаном, ты должна помочь ей. Даже если вы уедете, он сможет вас навещать. Или, если ты считаешь, что ради этого стоит остаться, — оставайся.

Рози: Кати захочет остаться. Месяц назад мне показалось, что моя жизнь стала раем. Если бы я знала, что все так повернется.

Руби: В раю свои проблемы — вечно наткнешься на какую-нибудь змею.

* * *

Дорогая Стефани!

Прими мои поздравления! Я очень рада за вас с Пьером. Уверена, что второй ребенок будет таким же чудом, как Жан-Луи. Полагаю, мама уже сообщила тебе последние новости. Она так рада, что я не уезжаю в Америку. А вот Алекс не очень рад. Он матерился, сыпал проклятьями и обозвал меня всеми известными ругательствами. Он решил, что я снова сдалась и позволила сбить себя с дороги, поэтому ужасно разозлился и не разговаривает со мной. Может быть, раньше я и позволяла сбить себя с пути, но сейчас другой случай. Самое главное для меня — это Кати, и смысл моей жизни в том, чтобы она была счастлива.

В последнее время ей столько пришлось пережить. Сначала Грег, потом переезд в родительский дом, подготовка к отъезду в Америку. Она столько нервничала, а это очень плохо. Она должна сейчас волноваться из-за прыщиков, лифчиков и мальчиков, а не из-за измен, переездов с континента на континент и фокусов с волшебным возвращением отца. Она ни в чем не виновата. Я привела ее в этот мир, и я обязана заботиться о ней.

Мне все чудится, что Алекс с минуты на минуту постучит ко мне в дверь. Я уверена, что он купил билет на первый же самолет, чтобы прилететь сюда и убить Брайана. Наверное, для этого и нужны лучшие друзья. Я не могу думать без слез о том, какой была бы моя жизнь в Бостоне. Я совершенно не представляю, что теперь делать. У меня нет ни работы, ни дома, я снова живу с родителями. В этом доме все наводит на печальные мысли. Да, у меня было прекрасное детство, но годы с Кати были настолько тяжелыми, что затмили в памяти все прочие воспоминания. Все в этом доме — запахи, звуки, обои, мебель — напоминает про бессонные ночи, тревоги и усталость, связанные с ее детством.

Прости, что я давно тебе не писала. Я пыталась уложить в голове случившееся. Я долго думала над изречением: «Все на свете имеет свою цель». Мне кажется, я поняла. Эта цель — добить меня окончательно.